Актуальность темы исследования неоспорима, ведь именно в дореволюционной России закладывались основы современной судебной системы, которая впоследствии оказала значительное влияние на развитие правового поля региона. Изучение данного вопроса позволяет глубже понять механизмы взаимодействия власти и общества, а также оценить эффективность судебных реформ того времени. Важно отметить, что мировые судьи играли ключевую роль в разрешении конфликтов на местах, что особенно актуально для Северного Кавказа, где традиционные обычаи и законы часто вступали в противоречие с имперскими установлениями.
Северный Кавказ, отличающийся многонациональностью, разнообразием вероисповеданий и культур, всегда был в центре внимания политиков и исследователей из различных областей. В тот период российское правительство совместно с учеными работало над всесторонним обновлением региона, включая реформы в судебной системе. Этот опыт прошлого актуален и для настоящего. Однако утверждать, что проблема изучена исчерпывающе, было бы неверно. Поэтому ее исследование остается актуальным. Необходимо рассмотреть уникальность подсудности судов, учитывающих этноконфессиональные особенности горских народов.
Создание системы мировых судов было неразрывно связано с административным устройством и территориальным делением губерний и областей Российской империи. Правительство не смогло довести реформы до конца, даже после Манифеста 17 октября 1905 года, и в частности, отказалось от принципа разделения властей. Несмотря на это, и несмотря на то, что некоторые элементы прежней судебной системы были сохранены и вскоре началось отклонение от ряда заявленных принципов, эта реформа все же оставалась наиболее передовой среди всех проведенных преобразований.
Судебные реформы 1864 года заложили основы для создания судов, которые были свободны от сословных ограничений, открыты для общественности, действовали на принципах состязательности и были независимы от государственных органов. В рамках реформы были учреждены два вида судебных инстанций: мировые и общие суды. Первая часть законодательного акта «Учреждение судебных органов» устанавливала правовой и организационный статус мировых судов, в то время как вторая часть детализировала структуру и полномочия общих судов, включающих окружные суды и судебные палаты.
Вершиной судебной власти оставался Правительствующий сенат. Согласно третьей статье, мировые судьи обладали индивидуальной властью, тогда как съезды мировых судей, окружные суды, судебные палаты и сенат функционировали как коллегиальные органы. Мировые судьи избирались представителями всех слоев общества и утверждались правительством, в то время как остальные судебные должности заполнялись по назначению правительства (ст. 10). При этом в примечании ко второй статье уточнялись дополнительные детали о том, что действовали также сословные суды: духовные, военные, коммерческие, крестьянские, полномочия которых определялись особыми постановлениями.
Очевидно, что цель создания единой судебной системы не была достигнута. Специальные органы придавали особое значение профессиональным критериям для претендентов на посты судей, следователей, прокуроров и адвокатов. Мировые суды занимались рассмотрением незначительных уголовных преступлений и гражданских споров, сумма иска по которым не превышала 500 рублей. Большая часть уголовных и гражданских дел обрабатывалась окружными судами.
С 1868 года в Ставропольской губернии, а начиная с 1870 года в Кубанской и Терской областях, на Северном Кавказе начали применять Судебные уставы. Важно отметить, что на Кавказе «не было земств, и он относился к регионам, где функционировали не избираемые мировые судьи (как в земских губерниях), а назначаемые правительством».
Следует подчеркнуть, что мировые судьи обладали уникальными характеристиками. Реформа судебной системы стартовала после завершения Кавказской войны и установления порядка среди горских народов. В документе, датированном 3 августа 1867 года, который был адресован председателю Кавказского комитета от наместника Кавказа, говорилось о том, что полное внедрение судебных реформ в Ставропольском крае не вызвало бы особых трудностей, «если бы в регионе уже функционировали земские институты или их можно было бы создать параллельно с судебными изменениями».
Однако вскоре великий князь пришел к мнению, что немедленное осуществление судебной реформы в Ставрополье является «абсолютно осуществимым». В конце концов, для организации мирового суда участие земских органов было необходимо лишь для назначения судей. Судебные уставы, устанавливая основное правило о том, что мировых судей выбирают земские собрания, также предусматривали возможность назначения этих судей властями в определённых случаях.
В связи с этим, губернатор Кавказа посчитал неуместным исключать целый регион из сферы действия обновлённых судебных норм и процесса, только потому что там не было земских органов. Эти мысли подтолкнули его к предложению о применении новых судебных уставов в Ставропольской губернии, не дожидаясь создания земских структур.
Он полагал, что для этого нужно: «во-первых, избрание судей предоставить наместнику кавказскому с утверждением их первым департаментом Правительствующего Сената и, во-вторых, все уголовные дела, изъятые из ведомства мировых судей, производить в окружных судах без участия присяжных заседателей». Следовательно, из-за определённых обстоятельств, судьи мировых инстанций в Ставропольском крае были назначены с исключениями из общепринятой практики выборов, а иногда даже с изменениями в их полномочиях и обязанностях.
В Ставропольской губернии, а также в Кубанской и Терской областях, назначение судей происходило исключительно при условии наличия у них определённого уровня образования. Границы юрисдикции мировых судов были строго очерчены. В их компетенцию входило рассмотрение дел всех кочевых народностей, которые ранее имели свои собственные судебные системы, функционировавшие на основе традиционных правовых норм.
Кавказский губернатор утвердил состав мировых судей, включающий восемь человек. В Ставропольском уезде распределили четыре судебных участка, в то время как Пятигорский и Новогригорьевский уезды получили по два. Главной задачей мировых судей стало привитие гражданам базовых правовых знаний. Это было обусловлено тем, что из-за удаленности расположения общих судов и значимости рассматриваемых ими дел, они гораздо реже взаимодействовали с населением, в отличие от мировых судов.
К тому же мировые суды не имели возможности приостанавливать рассмотрение дел по причинам, связанным с законом, как это было характерно для судов до реформы.
С учетом уникальных обычаев и традиций казаков, а также горских народов, и в целях достижения политической и правовой стабильности на Северном Кавказе, помимо имперских и общих судов, в казачьих сообществах действовали станичные суды. Среди мусульманских общин Кубанской и Терской областей существовали устные горские суды, а в Дагестане – народный суд, дополненный окружными и устными судами в качестве его подуровней. Таким образом, «в регионе была сформирована плюралистическая судебная система во многом с разной нормативной основой судоустройства и судопроизводства».
В соответствии с указом наместника от 27 марта, новые судебные уставы начали действовать на территории с 17 апреля 1868 года, совпав с днём рождения императора Александра II. В этот же день, в присутствии высокопоставленных лиц, включая губернатора, вице-губернатора и других чиновников, после оглашения указов о реформировании судебной системы и утверждения состава окружных и мировых судов, новоназначенные судьи принесли присягу. После этого председатель окружного суда губернии М. Штукин официально открыл Ставропольский окружной суд и местные мировые суды. В Пятигорске в тот же день заработали мировые суды Пятигорского и Новогригорьевского уездов. Это положило начало обширной реорганизации судебной системы в регионе Предкавказья.
Тем не менее автономия судебной власти в контексте Северного Кавказа быстро превратилась в иллюзию, что было подтверждено указаниями кавказского наместника об их назначении. В последующем власти могли влиять на исход большинства значимых вопросов, касающихся жизни региона.
Важно подчеркнуть, что согласно манифесту, изданному Александром II 30 декабря 1869 года, который касался применения судебных уставов, В. И. Ленин считал институт мировых судей «выбираемых имущими классами из имущих лиц», пародией на настоящий суд. В ходе проведения судебной реформы 1864 г. В контексте правовой культуры, на территории Кубанской и Терской областей, а также в Черноморском округе, были установлены кадровые штаты для судебных органов. В частности, в Кубанской области было назначено 12 мировых судей, и со временем их количество увеличивалось. К концу 1890-х годов в Кубанской области и Черноморской губернии (которая была выделена в отдельную губернию 23 мая 1896 года, ранее входя в состав Кубанской области) функционировало уже по 20 и 4 мировых судебных участка соответственно. Каждый мировой судья в среднем обрабатывал свыше 2000 дел в год. Министр юстиции отметил следующее, что здесь средняя величина участков, подведомственных мировым судьям, в несколько раз превышала установленные в России нормы.
В начале двадцатого века ситуация с мировым судопроизводством оставалась практически неизменной, несмотря на увеличение числа мировых судей до 35. Согласно информации за период 1905–1907 годов, судебные округа и ассоциации мировых судей продолжали свою работу в таких регионах, как Екатеринодарский, Ейский, Баталпашинский, Кавказский, Лабинский, Майкопский, Темрюкский отделы, а также в Новороссийском, Туапсинском и Сочинском округах. Однако с ростом численности населения увеличилось и количество правонарушений.
Спустя десять лет ситуация ухудшилась. В сентябре 1917 года временно исполняющий обязанности председателя Екатеринодарского суда обратился в Министерство юстиции с жалобой на недостаток мировых судей в Армавирском округе и Черноморской губернии. Он подчеркивал, что это приводило к недовольству среди жителей и мешало созданию уездных комиссий для выборов в Учредительное собрание.
Наше исследование выявило, что после реформирования судебной системы на Северном Кавказе и внедрения новых процедур, нагрузка на судебные органы не уменьшилась, а даже возросла. За первые два месяца функционирования мировых судов была замечена диспропорция в распределении судебных дел между секциями Ставропольского уезда. Это привело к замедлению работы на первой секции и образованию значительного объема нерассмотренных дел у судьи за короткий срок. В то время как на первом участке к 17 апреля 1868 года оставалось 572 дела старого суда и 392 дела нового, на втором участке количество нерешенных дел составляло 307 и 62 соответственно. Чтобы исправить ситуацию, было принято решение о передаче части районов из юрисдикции первого мирового участка ко второму, что значительно упростило работу судебных органов.
Работа мировых судов была полностью прекращена после принятия в 1889 году закона о земских участковых управителях, который предоставил земским начальникам объединение административных и судебных функций в одних руках. 6 июля 1894 г. императором было утверждено мнение Государственного совета «О приведении в действие Высочайше утверждённых, 12 июля 1889 г., законоположений о преобразовании крестьянских и судебных учреждений в Ставропольской губернии», которое имело «ряд отступлений, объяснявшихся местными геополитическими и этносоциальными особенностями».
Таким образом, подведем итоги. Введение института мировых судей на Северном Кавказе в дореволюционный период имело свои уникальные особенности, отражавшие сложную историю и культурное разнообразие этого региона. Процесс внедрения мировой юстиции был связан с рядом значимых событий и изменений в правовой системе Российской империи.
Одной из ключевых особенностей было стремление адаптировать новую судебную систему к местным традициям и обычаям. Это включало привлечение местных жителей к отбору кандидатов на должности мировых судей, чтобы обеспечить понимание ими местной культуры и традиционных норм. Такой подход способствовал лучшему восприятию новой системы среди местного населения и помогал снизить возможные конфликты и недопонимания.
Другой важной особенностью было участие местных элит в процессе принятия решений. Представители различных социальных групп, религиозных сообществ и кланов участвовали в обсуждении и разработке правил и процедур работы мировых судов. Это способствовало формированию общей платформы для взаимодействия и сотрудничества между различными группами населения.
В итоге процесс введения института мировых судей стал важным шагом в интеграции Северного Кавказа в общую правовую систему Российской империи, а также способствовал укреплению местных институтов управления и правосудия.
