В настоящих условиях вопросы банкротства физических лиц в РФ приобретают особую актуальность. Из-за негативного воздействия внутренних и внешних факторов возрастают риски законных и незаконных банкротств. Данное обстоятельство требует оперативного реагирования на правонарушения в этой сфере и, как следствие, важности детального анализа административных и уголовных норм, касающихся незаконных банкротств, с целью выявления пробелов в правовом регулировании в этой области.
После введения в действие Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» подверглась изменению ст. 14.13 КоАП РФ, в конструкцию которой были внесены положения об ответственности физических лиц [1]. Но, несмотря на это, сегодня практика свидетельствует о малой практической востребованности административного регулирования в данной сфере. В качестве одной из причин малой эффективности административно-правовой охраны можно назвать наличие ошибок на стадии судебного разбирательства. Действия финансового управляющего ведут к затягиванию процедуры, нарушению прав должника и кредиторов, поскольку данный субъект отношений в сфере банкротства наделен объемным спектром полномочий.
Соответственно, надлежащее внимание с нормативной точки зрения необходимо уделять регулированию ответственности арбитражных управляющих. Однако суды часто приходят к выводу, что действия, совершенные арбитражными управляющими, малозначительны, и освобождают их от ответственности или назначают наказание в виде предупреждения. Понятие незначимости раскрыто в Постановлении Пленума ВС Российской Федерации от 2 июня 2004 г. № 10 «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при рассмотрении дел об административных правонарушениях», в котором указано, что квалифицируя правонарушение как малозначительное, суды должны провести оценку конкретных обстоятельств его совершения. Правонарушение считается малозначительным, если не существует серьезной угрозы защищаемым общественным отношениям [3].
Также одной из немаловажных проблем является отказ арбитражных судов предоставлять доступ финансовым управляющим в жилые помещения должников, уклоняющихся от передачи имущества. Так, Арбитражный суд г. Москвы при рассмотрении дела № А40-244962/16 в определении от 09.06.2018 указал, что меры в виде предоставления финансовому управляющему доступом в жилое помещение по месту жительства должника, а также изъятие у должника имущества, составляющего конкурсную массу, нарушает баланс интересов участвующих в деле лиц [4].
С этим нельзя согласиться, поскольку в соответствии с п. 1 ст. 213.25 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» все имущество должника (за исключением имущества, на которое распространяется исполнительный иммунитет) в процедуре реализации имущества составляет конкурсную массу [1]. В условиях, когда инициатором банкротства является не должник, а его кредитор, сам должник не заинтересован в соблюдении требований закона о банкротстве и часто ведет себя недобросовестно, то есть скрывает имущество, скрывает информацию от финансового управляющего. И в таких случаях отказ суда предоставить финансовому управляющему возможность исполнить обязательства, предусмотренные законом о банкротстве, не может не вызывать удивления.
Еще одна проблема - ограничение выезда должника за границу. Судебная практика в данном случае неоднозначна. Так, в рамках дела о банкротстве № А51-13454/2019 ходатайство финансового управляющего об ограничении выезда должника за границу было отклонено [5]. Суд мотивировал этот отказ отсутствием недобросовестных действий должника, хотя финансовый управляющий указал на сокрытие должником имущества и уклонение от передачи этого имущества финансовому управляющему.
В другом случае в рамках дела о банкротстве № А51-13453/2019 суд удовлетворил ходатайство кредитора об ограничении выезда должника за границу, мотивировав это недобросовестностью должника в виде отсутствия в описи имущества сведений о сделках и имуществе должника [6]. Таким образом, добросовестность должника играет решающую роль в контексте ограничения выезда должника за границу, но, поскольку этот критерий высоко ценится, говорить о правовой определенности невозможно.
На практике часто наблюдаются несоответствия между проведенной оценкой и реальной стоимостью объекта. Проблемы возникают как при заниженной цене: требования кредиторов не будут удовлетворены в полном объеме, так и при завышенной цене: существует вероятность нереализации имущества, в результате чего требования кредиторов не будут удовлетворены вообще. Так, в деле Е. В. Александровой финансовый управляющий произвел оценку земельного участка, зарегистрированного за должником, в соответствии с которой направлено положение в суд о порядке продажи данного актива. В ответ на это кредитор получил жалобу на действия арбитражного управляющего. Кредитор сослался на то, что в этом имуществе есть здания, которые не зарегистрированы на должника, но в отчете об оценке и в описи эти объекты не указаны. Отсюда, некачественный анализ принадлежащих должнику активов привел к занижению стоимости имущества и как следствие причинил вред кредиторам [9, с. 19-22].
Примером завышения стоимости имущества является дело А. В. Фролова. В Арбитражный суд Саратовской области направлено положение о реализации земельного участка с оценкой, произведенной финансовым управляющим самостоятельно. После проведения всех мероприятий по продаже имущества финансовым управляющим направлен отчет о своей деятельности в суд. Оценив все поступившие материалы, суд пришел к выводу, что стоимость имущества явно завышена и потребовал проведения повторных торгов с ценой, соответствующей действительной рыночной стоимости [7, с. 65-68].
Помимо этого, окончательно неразрешенной проблемой на современном этапе развития законодательства о банкротстве является включение в конкурсную массу единственного жилья должника. Гражданский процессуальный кодекс РФ содержит прямой запрет на наложение взысканий в отношении имущества, являющегося для гражданина и членов его семьи единственным пригодным для проживания объектом недвижимости. Однако Конституционный суд РФ отметил, что смысл статьи 446 ГПК РФ и исполнительного иммунитета состоит не в том, чтобы каким бы то ни было способом сохранить за гражданином право собственности на жилое помещение, а в недопущении нарушения конституционного права на жилище и сохранении у гражданина достойного уровня жилья для существования [10, с. 46-48].
Таким образом, имеет значение площадь и пригодность помещения для постоянного проживания, а не факт владения им на праве собственности. При этом в науке высказываются различные точки зрения на этот счет. Одни ученые указывают на возможность замены большего по площади жилого помещения на меньшее с учетом минимальной площади на одного человека, установленной нормативными актами. Другие предлагают обеспечить гражданину заключение договора социального найма после реализации жилого помещения [8].
В законе прямо установлены случаи, при которых исполнительский иммунитет на объект недвижимости не распространяется, это нахождение помещения под обременением в виде залога. Важно отметить, что судебная практика в этом плане не стоит на месте. Но бесспорным является тот факт, что в значительной степени стихийный процесс совершенствования должниками способов сохранения активов нельзя считать завершенным. Нередко те или иные способы могут носить комбинированный характер, когда в рамках одного судебного дела применяется сразу несколько ухищрений с целью применения исполнительного иммунитета при попытке обращения жилья в конкурсную массу.
Сегодня в России банкротство граждан - достаточно интересное, но в то же время малопонятное обычному человеку явление. Непонимание, к сожалению, происходит из-за недостаточной информированности, незаинтересованности в изучении законодательства страны. Вполне вероятно, что эта проблема носит временный характер, и общество, приобретя достаточный опыт в других сферах жизни, будет уделять больше времени праву.
Наконец, следует сделать вывод, что анализ правоприменительной практики и отдельных положений законодательства, регулирующих банкротство физических лиц, выявил ряд проблем в функционировании данного института. Многие из проблем, упомянутых в этой статье, по-видимому, связаны с трудностью поддержания баланса между интересами должника и интересами кредитора. Не следует забывать, что рассмотренные трудности – это только первые шаги к практической реализации. Анализ вышеуказанных проблем указывает на необходимость совершенствования законодательства в области банкротства физических лиц.
.png&w=640&q=75)
