Уголовно-правовая характеристика и предупреждение преступлений, совершаемых с использованием информационных (цифровых) технологий

Современный мир невозможен без использования цифровых технологий, который позволяют значительно увеличить производительность производственных мощностей и эффективность коммуникативных инструментов. Так, в частности, цифровизация ускоряет и автоматизирует процессы, благодаря программному обеспечению практически исключаются ошибки при управлении данными. Но существуют и отрицательные аспекты применения цифровых и дистанционных технологий, выражающиеся в появлении новых видов преступлений, когда цифровые возможности используются в преступных целях, в связи с чем возникла объективная необходимость обеспечения безопасности в данной сфере. Уголовный закон, стремясь к регулированию данного вопроса, предусмотрел целый спектр соответствующих изменений в Уголовный кодекс РФ [1].

Так, в частности, в 2011-м году в текст УК РФ были единовременно введены статьи 272 (неправомерный доступ к компьютерной информации), 273 (создание, использование и распространение вредоносных компьютерных программ), 274 (нарушение правил эксплуатации средств хранения, обработки или передачи компьютерной информации и информационно-телекоммуникационных сетей), в 2012-м году появилась ст. 159.6 УК РФ (мошенничество в сфере компьютерной информации), в 2017-м – ст. 274.1. (неправомерное воздействие на критическую информационную инфраструктуру РФ), в 2022-м – ст. 274.2 (нарушение правил централизованного управления техническими средствами противодействия угрозам устойчивости, безопасности и целостности функционирования на территории РФ информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» и сети связи общего пользования).

В текст уголовного закона вошли и иные положения, устанавливающие уголовную ответственность за совершение преступлений, совершаемых с использованием информационных (цифровых) технологий.

Обратимся к данным официальной статистики относительно числа, осужденных по одному из таких преступлений (ст. 159.6 УК РФ) [7]:

Таблица

Число осужденных по ст. 159.6 УК РФ за период с 2019 по 2023 гг.

Статья 159.6 УК РФ предусматривает четыре части; по данным, указанным в таблице видно, что общее количество осужденных с течением времени снижается (при чем за прошлый год такое снижение имеет кардинальный характер), а также изменяется «распределение» числа осужденных по разным частям рассматриваемой статьи.

Более наглядно такое «распределение» можно наглядно показать на соответствующей гистограмме (рис.):

Рис. Распределение числа осужденных по разным частям ст. 159.6 УК РФ за период с 2019 по 2023 гг.

Легко заметить, что в 2019 и 2020-м годах было осуждено всего несколько лиц по первой части ст. 159.6 УК РФ, в то время как квалифицированная часть указанной нормы применялась в разы чаще. Кроме того, в последние два года не зафиксировано ни одного факта применения первой части ст. 159.6 УК РФ, а осуждение по другим частям статьи сохраняется даже при двукратном снижении общего числа осужденных по данному виду преступления.

Такое «распределение» может свидетельствовать, в том числе и о том, что мошенничество в сфере компьютерной информации все больше переходит в разряд организованной преступности, которая характеризуется более значимой общественной опасностью деяния.

Об этом говорится и в Докладе о работе Комиссии по предупреждению преступности и уголовному правосудию (8 декабря 2023 г. и 13–17 мая 2024 г.): «Распространение технологий и социальных сетей, которыми пользуются транснациональные организованные преступные синдикаты, привело к расширению масштабов и большей изощренности мошеннических схем и афер и усугубило проблемы, с которыми сталкиваются правоохранительные органы» [5].

Безусловно, государство предпринимает необходимые меры для того, чтобы своевременно реагировать на новые условия, совершенствуя уголовный закон и разрабатывая специальные меры предупреждения киберпреступлений.

Вместе с тем в данной сфере остается множество нерешенных проблем, обусловленных недостатками в работе оперативных и технических подразделений правоохранительной системы, а также органов предварительного расследования, которые сталкиваются со сложностью расследования и квалификации, что уже ни раз озвучивалось представителями государственных правоохранительных структур: «Несмотря на достигнутые положительные результаты работы по выявлению фактов пропуска провайдерами и операторами сотовой связи «теневого» трафика из-за рубежа, число выявленных нарушений в деятельности последних явно не соотносится с числом киберпреступлений. Сложившаяся ситуация требует принятия комплекса дополнительных мер организационного и методического характера, направленных на обеспечение системной работы по противодействию киберпреступности» [4].

Здесь указывается только на одну из проблем в области работы в сфере цифровой преступности, а таких вопросов становится все больше.

Данная проблематика рассматривалась на Восточном экономическом форуме (ВЭФ), в ходе которого заместитель начальника следственного департамента МВД Данил Филиппов отметил: «По итогам 2023 года МВД выявило 677 тыс. IT-преступлений. За семь месяцев 2024 года было зарегистрировано 577 тыс. таких преступлений, из них 437 тыс. – это мошенничество и хищения. Ущерб за 2023 год составлял 156 млрд руб., за семь месяцев текущего года ущерб составил 99 млрд руб. В общей структуре преступности преступления, связанные с IT-технологиями, составляют больше 30%» [8].

К сожалению, цифровая преступность может иметь не только корыстный мотив, когда преступление направлено против собственности, но и затрагивать личные права и свободы человека. Примером тому может служить, в частности, убийство, совершенное с публичной демонстрацией, в том числе в средствах массовой информации или информационно-телекоммуникационных сетях (включая сеть «Интернет»), что предусмотрено п. «о» ст. 105 УК РФ.

Данное деяние является преступлением против личности, то есть посягает непосредственно на жизнь человека, что в целях демонстрации дополнительно транслируется обществу с использованием дистанционных технологий.

Формулировка «с публичной демонстрацией, в том числе в средствах массовой информации или информационно-телекоммуникационных сетях (включая сеть «Интернет»)» в качестве отягчающего обстоятельства внесена Федеральным законом от 08.08.2024 г. № 218-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс РФ» [2] еще в несколько статей уголовного закона (ст. 105, 111, 112, 115, 116, 117, 119, 126, 127, 127.2 УК РФ). Данные нововведения появились только в августе 2024 года, хотя объективно такая необходимость возникла еще давно.

Несмотря на то, что уголовное законодательство совершенствуется, у правоприменителя все равно возникают вопросы, касающиеся квалификации преступлений в сфере компьютерной информации и правил установления вины в ходе судебного разбирательства.

В связи с этим Пленум Верховного суда РФ принял Постановление № 37 от 15 декабря 2022 г., в котором содержатся разъяснения вопросов судебной практики по уголовным делам о преступлениях в сфере компьютерной информации, а также иных преступлениях, совершенных с использованием электронных или информационно-телекоммуникационных сетей, включая сеть «Интернет» [3].

Нет сомнений в том, что государство в превентивных целях должно проводить активную работу по регулированию цифровой сферы.

Думается, что предупреждение киберпреступности будет более действенным, если использовать не только общегосударственные меры, но и меры международного воздействия на рассматриваемую область.

В Докладе о работе совещания группы экспертов Генеральной Ассамблеи ООН для проведения всестороннего исследования проблемы киберпреступности, прошедшего в Вене 27–29 июля 2020 года [6] по этому поводу указано: «Необходимо принятие эффективных превентивных мер на национальном и международном уровнях, включающих уголовное преследование и наказание правонарушителей и предупреждение будущих преступлений путем выявления и пресечения незаконной деятельности в интернете.

Этот аспект работы был признан важным компонентом политики предупреждения киберпреступности в силу его сдерживающего эффекта и был обсужден вместе с вопросом о необходимости выделения средств на развитие кадрового потенциала с целью повышения квалификации сотрудников разных секторов системы уголовного правосудия, включая экспертов-женщин, которых следует активно привлекать к работе по предупреждению и расследованию киберпреступлений на национальном уровне».

Здесь затрагивается важный момент, касающийся кадрового потенциала правоохранительных органов: даже самое совершенное техническое обеспечение не даст результатов в сфере предупреждения и расследования киберпреступлений, если будут отсутствовать специалисты, которые смогут успешно пользоваться данными техническими возможностями.

Это обуславливает необходимость разработки комплексного подхода к решению проблем новых видов преступлений, совершаемых с использованием информационных (цифровых) технологий.

Он должен обеспечивать и техническую возможность пресечения киберпреступлений, и подготовку квалифицированных кадров для такой работы (с проработкой кадрового резерва), и просветительские меры, направленные на информирование общества об опасностях современного «цифрового мира».

В заключение хотелось бы отметить, что только в случае принятия государством комплексных мер ситуация изменится в лучшую сторону. Но при этом нельзя недооценивать вклад каждого гражданина в поддержании законности: нельзя надеяться только на правоохранительную систему, в полномочия которой входит привлечение виновных к уголовной ответственности, так как защита прав должна начинаться с каждого человека, который во многих случаях способен самостоятельно предотвратить «цифровые» преступления, если проявит должную бдительность и примет элементарные меры информационной безопасности.