Прогрессивные страны-экспортеры нефти стремятся диверсифицировать свою экономику. К таким странам относятся ОАЭ, Российская Федерация (РФ) и с недавних пор Саудовская Аравия. Решение Эр-Рияда радикально изменить структуру доходов вызвано снижением цен на нефть. В 2015 году дефицит бюджета Саудовской Аравии достиг максимума с 1991 и составил 97 млрд. долларов или 15% ВВП [4]. Намного ярче, чем дефицит бюджета, суть проблемы передает доля нефтегазовых доходов в структуре бюджета. В 2014 году она составила 80% [3]. Для сравнения, в РФ в том же году та же доля составила 51% [1]. Тоже немало, но в то же время в 1,5 раза меньше, чем у Саудовской Аравии. Однако не стоит думать, что в масштабе своей зависимости от экспорта природных ресурсов аравитяне одиноки. В доходах Кувейта 82% приходится на экспорт полезных ископаемых, в доходах Бахрейна – 88%, в доходах Омана – 88%, в доходах ОАЭ – 69%. Из стран Персидского залива выделяется только Катар – у него доля нефтегазовых доходов в бюджете равна 50%. Кроме изменчивости цены на нефть как недостатка “сырьевой” экономики, необходимо отметить, что экспорт нефти характеризуется низкой добавленной стоимостью и что существует тренд на переход на более экологически чистые виды топлива. Наследный принц Мухаммед бен Салман, председатель совета по экономическим вопросам и развитию страны, учитывая всё вышесказанное представил в 2016 году программу с названием “Видение-2030”. В 2020 году, спустя 4 года после старта её реализации, необходимо проанализировать, насколько успешно происходит её внедрение.
В программе можно выделить два ключевых пункта: развитие суверенного инвестиционного фонда (Public Investment Fund, PIF) и, каким бы странным это не казалось, строительство инновационного города на берегу Красного Моря Неом. По порядку разберемся с каждым пунктом.
Создание сильного инвестиционного фонда является логичным шагом. Некоторые с экономической точки зрения сильные государства, например Норвегия, своим примером показывают, как создать фонд и рационально распоряжаться его средствами. Норвежский пенсионный фонд был создан в 1990 году на нефтегазовые доходы. На сентябрь 2020 года его активы оцениваются более чем в 1,1 трлн. долларов [5], что делает его крупнейшим фондом такого формата на планете. Он держит порядка 1,5% всех акций мира, владеет долями более в чем 9 тыс. компаний, имеет среднюю историческую доходность равную 6,1% [2]. Фонд является держателем акций крупных и известный компаний: Apple, Microsoft, Google. С целью создания такого же мощного инвестиционного фонда, саудовцы привлекают иностранные инвестиции. В том же 2016 году одна из крупнейших нефтяных компаний Saudi Aramco объявила о том, что может быть приватизирована (на тот момент она полностью принадлежала государству). В 2019 году компания провела первичное публичное размещение 1,5% акции (IPO). В итоге IPO стало крупнейшим за всю историю по двум параметрам: по стоимости проданных акций и по капитализации компании. Суммарная стоимость проданных акций равна 25,6 млрд. долларов, а капитализация компании на момент торгов оценивалась в 1,7 трл. долларов, опередив по этому показателю такие компании как Microsoft, Apple, Amazon, Alphabet. Полученные средства были направлены в PIF, который инвестирует не только в акции, но в государственную инфраструктуру, в том числе и в Неом.
Неом представляется саудовцами как город будущего, в котором значительная часть обслуживающего персонала будет заменена роботами. С экономической точки зрения Неом должен стать крупной свободной экономической зоной (СЭЗ), которая должна будет привлекать иностранные инвестиции. Развитие СЭЗ является одним из самых предсказуемых и очевидных шагов при реструктуризации экономики. Удобное положение страны между европейскими, африканскими и азиатскими странами, выгодные условия для ведения бизнеса должны привлечь иностранных инвесторов. Однако необходимо заметить, что попытки создания СЭЗ на территории Саудовской Аравии уже предпринимались, но они не увенчались успехом. Крупной СЭЗ, ориентированной на переправку грузов благодаря наличию одного из крупнейших портов, должен был стать экономический город короля Абдаллы. О его строительстве было объявлено в 2005 году в рамках той же цели – диверсификации экономики. На текущий момент ничего о статусе города неизвестно, порт не достроен, а сайт города не работает. Экономический город знаний (Knowledge Economic City) должен был стать СЭЗ, ориентированной на привлечение инновационных технологий, но на текущий момент статус этого города соответствует статусу города короля Абдалы. На этом фоне строительство Неома, требующего 500 млрд. долларов инвестиций даже изначально, когда коронавирусный кризис еще не наступил, представлялось сложно реализуемым, а с распространением пандемии, вероятно, не будет возможным. Косвенно это подтверждается действиями саудовского правительства: в мае 2020 года было объявлено о увеличение налога на добавленную стоимость в 3 раза, что говорит о не лучшем положении экономики государства. Кроме того, по итогам первого квартала доходы от экспорта нефти упали на 25% по сравнению с первым кварталом 2019 года.
Учитывая вышеизложенное, как точно подмечают экономисты, “Видение-2030” может превратиться в “Видение-2035” или “Видение-2040”. Возможно, учитывая текущее состояние экономики, если проект будет реализован даже с задержкой в 10 лет, это будет не так уж и плохо.
.png&w=640&q=75)
