Гендерные исследования начались в Германии и в США в 60-х и 70-х годах XX века. Их началом послужили новые женские движения, которые выступали за свободу и равноправие женщин. В основу феминистской критики языка легло исследование «Язык и место женщины», автором которого была Робин Лакофф. Предметом исследования стало женское речевое поведение, на основании анализа которого исследовательница заключила, что для женщины на лингвистическом уровне характерна неуверенность, меньшая агрессивность по сравнению с мужчиной, гуманность, ориентированность на собеседника и снисходительность. Мужчину же напротив в разговоре настроен на агрессию, контроль ситуации не намерен уступать собеседнику. Согласно исследованию, лингвистическая неуверенность и ущербность женщины проявляется посредством разделительных вопросов, стилистически-нейтральной лексики, восходящей интонации вместо нисходящей, модальных частиц. Большой интерес для исследования представили те языковые ситуации, в которых женщина использует мужские речевые модели. В таком случае ее речь звучит грубо, по-феминистски. Для такого проявления исследовательница ввела термин «ситуация двойной связанности» [5].
Ученицей и далее последовательницей Робин Лаккофф стала Дебора Таннен. В своем исследовании «Ты меня не понимаешь» она выдвинула теорию «двух культур». Данная теория заключалась в том, что диалог мужчины и женщины – это противостояние двух культур, и каждый из представителей данного диалога может потерпеть неудачу в процессе общения в разнополой группе [10].
Обратимся к современному этапу развития феминистской критики языка. Е.И.Горошко выделила два направления: первое – дискриминация женщины в языке, второе – дискурс [1].
Ученые-приверженцы первого направления считают, что язык является маскулино направленным. По их мнению, каждый язык является отражением мужской картины мира, мужских ценностей и убеждений. Такое явление в языке отражает современное общество. Женщина на лингвистическом уровне представляется или полностью незаметной, или же проявляется посредством негативных коннотаций [7, 9].
Анализ языкового лексикона позволяет определить лингвистический статус женщины и отношение к ней [8]. Во многих европейских языках понятия «человек» и «мужчина» отождествляются, в языке постоянно встречаются негативные женские дефиниции, мужские формы слов являются основами для образования женских (actor – actress).
И.А.Жеребкина ищет причины негативного отношения к женщине во фразеологии. Она считает, что во фразеологических единицах мужчина всегда предстает положительным персонажем, а женщина как противопоставление наделяется отрицательными качествами. Если же к женщине применять мужские положительные характеристики, она становится положительным персонажем, и также наоборот, применение женских характеристик к мужчине выставляет его в негативном, отрицательном свете [3].
There is no devil so bad as a she devil [3]; (нет хуже дьявола, чем дьявол женского рода) (Здесь и далее перевод выполнен авторами статьи).
В данной пословице мы наблюдаем противопоставление таких лексических единиц как «devil» и «she devil». На примере данного противопоставления мы можем ярко проследить, что как бы отрицательна не была характеристика мужчины, применяя ее к женщине, она получит еще более негативную коннотацию;
A good husband makes a good wife; [3] (у хорошего мужа и жена хорошая)
В данной пословице «husband» и «wife» имеют одинаково-положительную оценку «good», однако, следует отметить, что женщина получает положительную характеристику от мужчины, по принципу good – better, и таким образом, все равно мужчина занимает доминирующую позицию.
Приведенный выше анализ фразеологизмов подтверждает исследование О.В.Колосовой. Согласно ее исследованию, средства положительной оценки мужчины более многочисленны, чем для женщины. Более того, она делает вывод, что негативная характеристика мужчины часто проявляется посредством женских средств оценки [2].
Исследователи этого направления провели эксперимент. Они выбрали некоторые фразеологизмы английского языка, которые выражают «сексистскую направленность» в языке: «Men are the stronger sex, Men should be bosses and women should work for them, A woman's place is in the home, It's a man's world» [2] (мужчины – сильный пол; мужчины должны быть начальниками, а женщины на них работать; место женщины дома; это мир мужчин). 2000 женщин различного социального положения стали участниками эксперимента. В ходе эксперимента женщинам предлагалось оценить вышеперечисленные устойчивые выражения и высказать свое мнение на их счет. Большая часть участниц данного эксперимента охарактеризовали фразеологизмы как проявление сексизма и унижение женщин [4].
Далее рассмотрим следующий ряд слов в английском языке: man, fellow, brother (мужчина, последователь, брат). Данные слова имеют большое количество производных образований, которые характеризуются неполными параллелями с прототипическими признаками женского рода. При рассмотрении данного вопроса А. П. Нильсеном было выдвинуто такое утверждение, что лексику с признаками мужского рода чаще относят в категорию престижной лексики. На основании данного утверждения, именно слова мужского рода представляют основу для образования следующих лексических единиц: mankind, brotherhood, Irishman, Frenchman, Scotsman, spokesman, bachelor's&master's degrees, fraternity, fellowship (человечество, братство, ирландец, француз, шотландец, оратор, степень бакалавра и магистра, братия, товарищество). Основываясь на данном наблюдении А.П.Нильсен приходит к выводу, что долгое время женщине была недоступна когнитивная деятельность, а соответственно и многие важные сферы общественной жизни, такие как спорт, культура, политика и образование [6].
Таким образом, мы можем прийти к выводу, что благодаря феминистской критике языка появились частичные изменения лексической системы, что выявило необходимость междисциплинарной дискуссии, а также не только женских, но и мужских исследований. Усилилась междисциплинарность всего гуманитарного направления. Так как направление для дальнейших исследований следует выделить словообразование и номинативную систему языка.
