Отдельные особенности процесса доказывания в уголовном процессе

Для каждого конкретного участника уголовного процесса, в зависимости от принадлежности его к той или иной стороне (обвинения, защиты или суда), каждое собранное по уголовному делу доказательство будет иметь собственное значение. Значение доказательств в уголовном деле различается в зависимости от того, кто их использует:

1. Для стороны обвинения, доказательства – это главный инструмент для установления всех фактов по делу, сбора достаточной информации для предъявления обвинения, завершения расследования и направления дела в суд. Их цель – доказать вину подсудимого. Обвинение собирает доказательства, чтобы доказать вину, предъявить обвинение и передать дело в суд. Например, для прокурора (государственного обвинителя) доказательства служат для формирования у суда убеждения в виновности подсудимого.
2. Для стороны защиты доказательства предоставляют возможности для влияния на ход дела и его исход. Показания обвиняемого, выработанные совместно с адвокатом, могут быть использованы для ходатайств о прекращении дела или для опровержения улик обвинения. Даже признание вины и раскаяние обвиняемого может послужить смягчающим обстоятельством при вынесении приговора. Защита применяет доказательства для влияния на решения по делу, опровержения улик обвинения или для получения смягчающих обстоятельств (например, через признание вины и раскаяние).
3. Для суда, доказательства - основа для принятия решения по существу дела: виновен ли подсудимый, причастен ли к преступлению. Суд, анализируя доказательства, определяет правильность квалификации действий подсудимого, количество преступлений и решает вопросы, связанные с возмещением ущерба, конфискацией имущества и судебными издержками. Суд опирается на доказательства, чтобы виновность/невиновность лица, правильно квалифицировать деяние и решить вопросы ущерба, издержки и т. д.

На этапе возбуждения уголовного дела значение уголовно-процессуальных доказательств не столь очевидно, как это может показаться на первый взгляд. Данная стадия характеризуется непроцессуальным характером действий, осуществляемых следователем и органом дознания в целях приема, регистрации, проверки и разрешения сообщений о преступлениях, что накладывает на нее определенный ограничительный отпечаток в плане процессуальных возможностей по сбору и проверке доказательства. В соответствии со ст. 140 УПК РФ [1] в качестве основания для возбуждения уголовного дела выступают достаточные данные, указывающие на признаки преступления. Речь идет не о достаточных доказательствах, а лишь достаточных данных, указывающих на признаки преступления [3, с. 223-226].

Таким образом, эти данные, исходя из буквального толкования вышеуказанной нормы, не облечены в установленную процессуальную форму доказательств и доказательствами как таковыми могут и не являться. Однако, несмотря на это, действующий УПК РФ в нормах, регламентирующих стадию возбуждения уголовного дела, указывает на возможность сбора доказательств и до начала официальной процессуальной деятельности. Доказательства, собранные на данном этапе, также будут иметь равное значение с иными материалами проверки, в том числе и с результатами оперативно-розыскной деятельности; более того - эти доказательства будут оставаться таковыми и уже после возбуждения уголовного дела как на предварительном расследовании, так и на судебном разбирательстве, где суд может обращаться к их содержанию для установления обстоятельств, имеющих существенное значение для дела. Так, в ст. 144 УПК РФ содержится примерный перечень способов проверки сообщения о преступлении, в котором определенное место занимают следственные и иные процессуальные действия: следственный осмотр, освидетельствование, назначение и производство судебной экспертизы, истребование документов, производство исследования. 

Таким образом, уголовно-процессуальный закон допускает получение на этапе возбуждения уголовного дела таких доказательств как протокол осмотра и освидетельствования, заключение эксперта и специалиста, а также иных документов.

Доказательства, полученные на этапе проверки сообщения о преступлении, также могут быть положены в основание для принятия решения о возбуждении уголовного дела, – например, протокол осмотра места происшествия, содержанием которого является обстановка, зафиксированная на месте совершения кражи с незаконным проникновением в жилище, фиксирующий способы проникновения в квартиру, например, взлом входной двери, подбор ключей и т. д., в общем и целом сведения, отражающие необходимые признаки конкретного состава преступления для принятия решения о квалификации при возбуждении уголовного дела [6, с. 117-121]. В качестве примера можно также привести содержание протокола места происшествия при убийстве, в котором содержатся сведения о насильственном характере смерти при описании повреждений на теле потерпевшего лица. В иных случаях содержание заключения эксперта будет иметь основополагающее значение для принятия решения о возбуждении уголовного дела; в нем будет установлено, например, что внезапная остановка сердца потерпевшего вызвана не наличием у него хронического заболевания, а принятие смертельной дозы сильного отравляющего вещества. Например, решающую роль заключение эксперта играет также в ходе доследственной проверки по сообщению о преступлении, предусмотренному ст. 228 Уголовного кодекса РФ [2] и предусматривающему уголовную ответственность за незаконное хранение наркотических средств, в части установления вида и размера признанного наркотическим вещества, изъятого в результате обыска или досмотра. 

Сегодня в законодательстве намечается тенденция на установление доказательственного тождества между данными, полученными в ходе доследственной проверки, и доказательствами, полученными при производстве следственных действий. Так, с появлением в УПК РФ главы 32.1 о производстве дознания в сокращенной форме законодатель допустил возможность использовать в качестве доказательств по уголовному делу сведения, полученные в ходе проверки сообщения, если достоверность данных сведений не оспаривается стороной защиты, и она не ходатайствует об установлении обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела, следственным путем. В рамках этих изменений в ст. 144 УПК РФ добавлен п. 1.2, которым предусмотрена возможность использования сведений, полученных при проверке сообщения о преступлении вне рамок процессуальной формы, в качестве доказательств по уголовному делу.

Таким образом, имеет место современная тенденция законодательства, направленная на унификацию в досудебных стадиях уголовного судопроизводства формы и содержания доказательств, что входит в противоречие с уголовно-процессуальной доктриной теории доказательств, поскольку процессуальная форма получения сведений на этапе проверки сообщения о преступлении не регламентируется детально УПК РФ, то есть не предусмотрена законом, и ввиду этого полученные сведения не могут быть рассмотрены в качестве доказательств по уголовному дела и использоваться при доказывании в суде.

В современных условиях, когда эффективность борьбы с преступностью становится одним из приоритетных направлений государственной политики, методы сбора и определения доказательств на самых ранних стадиях уголовного судопроизводства требуют глубокого и всестороннего научного переосмысления. Действующие подходы зачастую оказываются недостаточно оперативными и эффективными, что ставит под сомнение их способность адекватно противостоять изощренным формам преступной деятельности. 

Проблемой является дублирование информации, получаемой на разных этапах процесса. Нередко сведения, собранные на этапе проверки сообщения о преступлении (то есть до официального возбуждения уголовного дела), оказываются по своему содержанию практически идентичными тем, которые впоследствии собираются уже в строгом соответствии с УПК РФ после возбуждения дела. Такая ситуация возникает потому, что информативное содержание первичных данных и данных, полученных в ходе следственных действий, зачастую совпадает, несмотря на различия в их процессуальном оформлении.

Наглядно это явление демонстрирует пример работы с показаниями свидетелей. Очевидец происшествия дает объяснения сотруднику правоохранительных органов еще на стадии проверки сообщения о преступлении. Спустя некоторое время, после возбуждения уголовного дела, тот же самый очевидец вызывается для допроса в качестве свидетеля и вынужден вновь рассказывать об одних и тех же фактических обстоятельствах, предоставляя ту же самую информацию. Подобная процедура приводит к трате времени как следователя, который вынужден повторять следственное действие, так и самого гражданина, который отрывается от своих повседневных дел. 

Таким образом, для эффективной борьбы с преступностью нужно пересмотреть, как мы определяем и используем доказательства на ранних стадиях уголовного процесса. Уменьшение документооборота и упрощение процедур для правоохранителей – это позитивная тенденция, которую стоит поддержать. Нередко данные, собранные до возбуждения уголовного дела, по своему содержанию полностью совпадают с теми, что получают уже после возбуждения дела, следуя всем формальным требованиям закона.

В лучшем случае такое доказательство, как показания свидетеля, ранее уже опрошенного о тех же обстоятельствах в рамках проверки сообщения о преступлении, будут иметь хоть какой-то признак информативности. Зачастую при производстве предварительного расследования, особенно резонансных преступлений, информативное содержание некоторых сведений, сообщенных свидетелями в ходе допроса, остается под серьезным вопросом. Так, если по уголовному делу о резонансном убийстве в средствах массовой информации сообщают, что было допрошено 700 свидетелей, однако раскрыть преступление еще не удалось, это может означать лишь то, что в уголовном деле содержится 700 бланков протокола допроса свидетелей, содержанием которых является отражение факта, что им ничего не известно о местонахождении лица, совершившего преступление или о его личности. По своему содержанию эти показания нельзя считать доказательствами, поскольку они не соответствуют свойству относимости [4, с. 45-50].

В научной литературе долгое время находит отражение дискуссия о том, что следует понимать под формулировкой законодателя «достаточные данные» применительно к основаниям для производства обыска в жилище или ином помещении. Так, одна из позиций заключается в том, что в качестве оснований для производства обыска можно допускать любые данные, независимо от их уголовно-процессуальной формы [7, с. 84-87]. Например, в обоснование для производства обыска могут быть положены данные, которые были получены в результате оперативно-розыскных мероприятий негласным путем в результате проведенной оперативной комбинации. Такие сведения могут быть облечены в форму рапорта оперативного сотрудника, представленного следователю в установленном порядке. Далее следователь на основании лишь рапорта оперативного сотрудника выносит постановление о производстве обыска либо ходатайствует об этом перед судом в случае, если необходимо произвести обыск, например, в жилище. Подобный подход разделяется далеко не всеми исследователями. 

Противоположный подход к рассмотрению данной проблемы заключается в том, что для того, чтобы для производства обыска имелись фактические основания, в материалах уголовного дела должны содержаться сведения, облеченные в уголовно-процессуальную форму доказательств [5, с. 141-145]. Например, данные о том, что по месту жительства подозреваемого могут находиться предметы, которые были похищены, могут быть получены только из показаний свидетеля, наблюдавшего наличие данного предмета по месту жительства подозреваемого при совместном распитии спиртных напитков, либо о наличии вышеуказанных предметов свидетелю сообщено самим подозреваемым. При этом данные, на основании которых может быть произведен обыск, могут быть получены только в ходе производства соответствующих следственных действий, направленных на их получение. Так, местонахождение похищенного мобильного устройства может быть установлено в ходе производства такого следственного действия, как получение информации о соединениях между абонентами и абонентскими устройствами.

Для производства некоторых следственных действий наличие в материалах уголовного дела связанных с ними доказательств и их конкретного содержания и вовсе является обязательным условием. Например, для производства очной ставки требуется наличие в уголовном деле показаний ранее допрошенных лиц, в которых имеются существенные противоречия относительно обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела. Для производства предъявления для опознания требуется наличие в содержании показаний лица, которому планируется предъявлять лицо/предмета для опознания, в ином случае производство опознания не представляется целесообразным.

Таким образом, значение доказательств в ходе подготовки производства следственных действий на предварительном расследовании невозможно переоценить. Правоприменительная практика складывается таким образом, что при получении доказательств, содержащих сведения о тех или иных фактах, они автоматически становятся основаниями и условиями для производства тех или иных следственных действий, представляя собой, таким образом, определенную замкнутую цепочку развития следственной деятельности на всех этапах развития досудебного производства. Доказательства имеют значение и для применения мер процессуального принуждения при производстве предварительного расследования. Так, ходатайствуя перед судом об избрании меры пресечения в отношении обвиняемого в виде заключения под стражу, следователь обязан предоставить суду доказательства, подтверждающие одно из оснований для избрания указанной меры пресечения. Например, если в тексте постановления следователя о возбуждении перед судом ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу указано, что лицо может угрожать свидетелям или потерпевшему, то сведения о таких угрозах либо об их предположительном характере должны быть отражены в показаниях потерпевшего или свидетеля. Иные документы, например справка обвиняемого о судимости, в которой содержатся сведения о неоднократном совершении обвиняемым аналогичных преступлений, может подтверждать возможность того, что обвиняемый может продолжить заниматься преступной деятельностью, равно как и наличие в паспорте обвиняемого отметки о регистрации и месте жительства в ином населенном пункте может означать, что этот обвиняемый может скрыться. При отсутствии подобных доказательств в материалах ходатайства следователя суд может признать его необоснованным и отказать в избрании искомой меры пресечения.

Таким образом, можно сделать вывод, что научное сообщество призывает переосмыслить текущие подходы к доказательствам на досудебных стадиях уголовного судопроизводства, чтобы сделать их более действенными в противодействии преступности. В этом контексте любая инициатива, направленная на сокращение документооборота и облегчение работы сотрудников правоохранительных органов, является позитивной. Нередко информация, полученная на этапе предварительной проверки сообщения о преступлении, по своему содержанию является фактически идентичной той, что собирается уже после официального возбуждения уголовного дела и оформления в соответствии с УПК РФ. Это приводит к избыточным действиям, например, когда очевидец сначала дает объяснения, а затем повторно допрашивается об одних и тех же обстоятельствах. Такая практика неэффективна, поскольку тратит время как следователя, так и гражданина, отвлекая их от первостепенных задач.

Таким образом, в условиях постоянно меняющейся криминогенной обстановки и необходимости повышения эффективности правоприменительной деятельности, современные подходы к сбору и оформлению доказательств на досудебных стадиях уголовного судопроизводства нуждаются в глубоком научном пересмотре. Излишняя бюрократизация и избыточные формальности могут ослаблять наши возможности в борьбе с преступностью. Следовательно, любые меры, направленные на упрощение процедур для сотрудников правоохранительных органов и сокращение непроизводительного документооборота, особенно в сфере уголовного процесса, не просто желательны, но и крайне необходимы.