Роль мирового судьи в обеспечении состязательности при рассмотрении дел об административных правонарушениях

Законодательство об административных правонарушениях не содержит полноценной юридической конструкции состязательности процесса, в том числе на стадии судебного рассмотрения дела об административном правонарушении. Очевидно, что степень неопределенности ситуации по этому вопросу проявляется в отсутствии полноценной системы гарантий процессуальных прав участников производства, не разработанности свойственного судопроизводству правового инструментария, в частности системы принципов производства по делам об административных правонарушениях. Исследователи констатируют отсутствие в законе норм, предусматривающих роли административного преследования, роли защиты, а также для суда – обязанности «создавать необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления, предоставленных им прав» [1].

Значение роли мирового судьи при рассмотрении дела об административном правонарушении заключается в предоставлении во многих случаях возможности реального и быстрого обеспечения прав и интересов участников производства, для которых принятые административными органами акты (протоколы) создают отрицательные правовые последствия. Поэтому полноценное, и даже в некоторой степени активное, участие мирового судьи при рассмотрении дела об административном правонарушении объясняется необходимостью процессуального выравнивания сторон – органа, должностного лица и лица, привлекаемого к ответственности.

Особый интерес вызывает возможность реализации в производстве по делам об административных правонарушениях такого принципа как состязательность. Состязательность, по мнению В. А. Рязановского, присуща всем видам процесса: гражданскому, уголовному и административному. Сущность принципа состязательности заключается в праве (и обязанности) сторон на сбор фактического материала и представление доказательств по делу перед беспристрастным третьим участником процесса – судом.

Отправляя правосудие, суд оказывает содействие в реализации прав участников процесса, создает условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления, предоставленных им прав, сохраняя объективность и беспристрастность. Однако такое утверждение можно отнести лишь к производству, предусмотренному другими процессуальными кодексами (п. 2 ст. 12 ГПК РФ, п. 3 ст. 9 АПК РФ, п. 3 ст. 15 УПК РФ) [2].

Отметим, что в различных инициативных проектах Кодекса об административных правонарушениях предусматривается усиление роли суда при реализации принципа состязательности. В одних проектах участники определены сторонами в производстве, рассмотрение и пересмотр которого осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон, суду предписано руководить производством, сохраняя независимость, объективность и беспристрастность. Авторы [3] другого проекта принцип состязательности не относят к судебному производству по делу, а для судьи оставляют лишь обязанность сохранять независимость, объективность и беспристрастность при рассмотрении и пересмотре дела об административном правонарушении.

Отсутствие установленной законом обязанности доказывания (бремени доказывания) для должностного лица, возбудившего дело об административном правонарушении, объективировано не только отсутствием самой таковой нормы, но и невключением его в перечень участников производства по делам об административных правонарушениях, предусмотренных главой 25 КоАП РФ, с вытекающим из этого не владением прав «заявлять ходатайства, отводы, представлять доказательства, процессуально доказывать виновность привлекаемого, а также поддерживать административное обвинение либо отказаться от него», которые также не принадлежат ему и в случае признания судом необходимости его вызова в суд для выяснения возникших вопросов.

Этот вопрос неоднократно поднимался в юридической литературе и высказывались различные суждения. Так, Д. Н. Бахрах заявляет о «необходимости предоставить субъекту административной власти все права стороны рассматриваемого дела». Напротив, М. С. Павлова, ссылаясь на правовую позицию Конституционного Суда Российской Федерации, полагает, что закон возлагает на них реализацию функции обвинения на стадии возбуждения дела и рассмотрения во внесудебном порядке, а на стадии рассмотрения дела судьей должностное лицо может быть привлечен в целях выяснения дополнительных фактов, лишь как участник процесса, например, в качестве свидетеля. По мнению автора «предоставление органам и должностным лицам права инициировать в суде высшей инстанции производство по обжалованию судебных актов не соответствует назначению института оспаривания решений, действий (бездействия) органов власти».

Считаем, что права должностного лица в процессе не должны ограничиваться статусом свидетеля, исключающим право на обжалование решений по делам об административных правонарушениях. В научной литературе утверждается мнение, что в структуре КоАП РФ «необходимо исключить суды из числа субъектов, привлекающих к административной ответственности. Судам следует оставить лишь контроль: оспаривание лицами постановлений о привлечении к административной ответственности».

На наш взгляд, право на обжалование судебного решения предполагает за собой несогласие должностного лица, фактически оспаривание принятого решения, поскольку такое решение принимается в процессе принятия юрисдикционного акта. Поэтому пересмотр судебного решения по жалобе должностного лица должен осуществляться по правилам КАС РФ, что позволит орган или должностное лицо поставить в такое положение, при котором их положение с лицом частного права будет находиться в процессуальном балансе.

Можно отметить элемент состязательности на стадии пересмотра постановлений, когда должностному лицу предоставлено право обжаловать вынесенное судьей постановление, где должностное лицо как участник производства обладает всеми процессуальными правами, но такой ограниченный обвинительно-процессуальный статус должностного лица (при отсутствии таких прав на стадии рассмотрения дела в первой инстанции), конечно же, не способствует поддержанию справедливого равновесия между сторонами и в конечном счете – беспристрастности правосудия.

Анализ судебной практики показывает, что мировые судьи при вынесении постановления по делу об административном правонарушении применяют общие принципы состязательности, при этом прямое закрепление некоторых доказательственных презумпций лица, привлекаемого к административной ответственности, рассматривают в непосредственной взаимосвязи со ст. 1.5 КоАП РФ [3]. Так, например, ссылаясь на эту норму, судья утверждает, что «буквальное толкование указанной нормы свидетельствует о том, что бремя доказывания вины лица, привлекаемого к административной ответственности, как и самого факта административного правонарушения, лежит на должностных лицах, уполномоченных составлять протоколы об административных правонарушениях. При этом суд, в соответствии с положениями КоАП РФ, обеспечивает состязательность судебного процесса, не осуществляя деятельность по самостоятельному сбору доказательств по делу». В других случаях мировые судьи, и вовсе, не пытаясь делать выводов о содержании и сущности принципа состязательности в производстве по делам об административных правонарушениях, ссылаются на общие принципы состязательности, поясняют, что «в соответствии с ч. 2 ст. 118 и ч. 3 ст. 123 Конституции РФ административное судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон. На основании ч. 4 ст. 1.5 КоАП РФ [3] неустранимые сомнения в виновности лица, привлекаемого к административной ответственности, толкуются в пользу этого лица. При этом, в силу презумпции невиновности (ч. 2 ст. 1.5 КоАП РФ) доказать вину должен орган, возбудивший в отношении лица административное производство, то есть, составивший протокол об административном правонарушении».

Практическая реализация принципа состязательности осуществима тогда, когда суд, разрешая спор между сторонами, правомочен руководить процессом. Активность суда в административном судопроизводстве является отражением особенностей публичного права. По мнению Н. Г. Салищевой судья, «соблюдая принцип состязательности и открытости процесса, должен учитывать реальное неравенство в правовых позициях сторон в сфере публичной власти».