Особенности системы исполнительной власти субъекта Российской Федерации: опыт Псковской области

Актуальность исследования определяется возрастанием роли региональных органов власти в условиях усиливающейся децентрализации и необходимости повышения эффективности государственного управления на местах. Система исполнительной власти субъекта Российской Федерации во многом задает динамику социально-экономического развития территории, определяет успешность реализации федеральных программ и способность региона адаптироваться к вызовам современности. Опыт Псковской области, как приграничного субъекта, представляет особый интерес ввиду специфики геополитического положения, ограниченности ресурсов и необходимости выстраивания устойчивых управленческих моделей, которые бы сочетали федеральные стандарты с региональной спецификой.

Целью работы является выявление особенностей организации и функционирования системы исполнительной власти Псковской области, анализ её структуры, механизмов взаимодействия с иными органами государственной власти и оценка её влияния на социально-экономическое развитие региона.

Теоретическая значимость исследования заключается в развитии научных представлений о региональных моделях исполнительной власти, их роли в укреплении федеративных отношений и формировании эффективного государственного управления. Работа вносит вклад в понимание особенностей российской модели федерализма, уточняет подходы к классификации региональных систем власти и их институциональных характеристик.

Практическая значимость исследования выражается в возможности использования его результатов для совершенствования системы управления субъектами Федерации, разработки рекомендаций по повышению результативности работы региональных органов исполнительной власти, а также для выстраивания более эффективных каналов взаимодействия центра и регионов. Опыт Псковской области может служить ориентиром для других субъектов РФ с сопоставимыми условиями.

Система исполнительной власти Псковской области формировалась на прочной правовой базе и в последние годы заметно перестраивалась под требования «публичной власти» и проектного управления. Устав Псковской области закрепляет классическую трехветвевую модель с выделением высшего исполнительного органа – Правительства области (до января 2023 г. – Администрация), которое возглавляет Губернатор; структура включает отраслевые органы (министерства/комитеты), аппарат и функциональные управления, действующие на основании региональных законов и распоряжений. Это соответствие федеральным принципам (414-ФЗ) и последовательная институциональная детализация видны и в документах области, где фиксируются переименования комитетов в министерства и переразметка полномочий для унификации с моделью Правительства РФ. Такая унификация повышает управляемость и облегчает горизонтальную координацию проектов между ведомствами [1, c. 47].

Содержательно система строится вокруг связки «правовая регламентация → программно-целевое управление → цифровые каналы обратной связи». На первом уровне – действующие акты о структуре и распределении ответственности между органами исполнительной власти; на втором – региональные паспорта и дорожные карты по нацпроектам, где Правительство выступает интегратором межведомственных задач; на третьем – цифровые интерфейсы (ЦУР и профильное Управление цифрового развития), замыкающие цикл от обращения гражданина до управленческого решения. ЦУР в Пскове описан как узел маршрутизации обращений и мониторинга инфополя, а Управление цифрового развития и связи – как инфраструктурный оператор внутренних регистров и сервисов. Это снижает транзакционные издержки, ускоряет «время до решения» и делает результаты работы видимыми для жителей.

Функциональная эффективность системы логично оценивать через выполнение национальных проектов, поскольку именно они задают «сквозные» KPI межведомственного характера. По итогам 2024 года регион отчитывался о выполнении показателей на уровне ~99–100% (с оговорками по кассовому исполнению в середине 2025 года из-за внезапного доведения дополнительных средств на коммунальную инфраструктуру, что типично для «перерасчётов» в ПИР-цикле). Управленческая интерпретация здесь такова: высокий процент достижения целевых индикаторов при «ступенчатом» кассовом профиле – индикатор работающего проектного офиса, но и сигнал к донастройке календарного планирования закупок [2, c. 109].

Бюджетная динамика иллюстрирует устойчивую, но ограниченную доходную базу приграничного региона. Оценочно, региональный бюджет 2024 года исполнялся в коридоре 61–64 млрд руб. по доходам/расходам (с дефицитом областного бюджета и профицитом по консолидированному контуру на уровне ≈1,5 млрд руб.), что отражает значительную роль трансфертов и волатильность доходов внебюджетного сектора. Для исполнительной власти это означает необходимость точного увязания бюджетного цикла с проектными графиками и «распаковки» трансфертов по объектам.

Демографический и пространственный контур – ключевой фактор сложности управления. Население области на 1 января 2024 года – около 581 тыс., на начало 2025 года – порядка 574 тыс., что подтверждает нисходящий тренд и низкую плотность (≈10 чел./км²). Исполнительной власти приходится балансировать сеть учреждений (школы, ФАПы, СОЦ-инфраструктура) между стандартами доступности и экономией масштаба; это усиливает роль межмуниципального сотрудничества, мобильных сервисов и цифровых каналов оказания услуг [3, c. 15].

Приграничность – специфический «надсекторный» вызов и ресурс. Псковская область имеет протяжённые границы с государствами ЕС, что исторически формировало логистические коридоры и повышенные требования к безопасности и таможенному контролю. Для исполнительной власти это означает координацию с федеральными структурами и гибкость в управлении транспортной, коммунальной и туристической инфраструктурой в условиях внешних ограничений и меняющихся трансграничных потоков. Управленческий ответ региона – точечные инвестиции в сети ВКХ и теплоснабжения (например, модернизация водовода и котельных в Пскове и Великих Луках за счёт допфинансирования по нацпроектам), что снижает издержки бизнеса и домохозяйств.

Кейс национальных проектов хорошо иллюстрирует «проектную зрелость» регионального правительства. Публичные отчёты фиксируют почти полное достижение целевых показателей в 2024 году; вместе с тем промежуточные провисания по кассе (лето 2025 г.) объяснялись доведением крупных доплимитов и переносом отдельных закупок на IV квартал. Для системного совершенствования управления в регионе целесообразно: (а) углубить MTEF-связку («среднесрочный бюджет» ↔ «портфель проектов») и включить жёсткие «замыкающие» KPI на уровне главных распорядителей; (б) стандартизировать методики расчёта эффекта по объектам ВКХ и теплосетей (NPS/удовлетворённость + снижение аварийности + тарифная динамика); (в) интегрировать ЦУР и казначейские BI-пульты для «сквозного» контроля по цепочке «заявка → контракт → ввод». Эти рекомендации вытекают из общероссийских обзоров по нацпроектам и региональной практики Псковской области.

Конкретные проблемы Псковской области проистекают из ограниченной налоговой базы и демографического давления: зарплатные и доходные рейтинги ставят регион в нижнюю треть по стране, что ограничивает потенциал собственных доходов и усиливает зависимость от трансфертов. Исполнительная власть уже использует бюджетную и инфраструктурную адресность (перераспределение лимитов на коммунальную модернизацию), но требуются решения следующего порядка: развитие межмуниципальных «центров общих услуг» (закупки, бухгалтерия, IT), активное привлечение федеральных фондов под проекты энергоэффективности и ВКХ, приоритизация логистических и туристических кластеров (Псков – Изборск – Печоры) как точек роста [4, c. 80].

Практические траектории совершенствования системы исполнительной власти можно сгруппировать так. Во-первых, институциональный контур: завершить переход на «министерскую» модель с едиными регламентами в стиле Правительства РФ и выравниванием HR-профилей руководителей (EDO, управление проектами, закупки). Во-вторых, управленческий контур: внедрить «проектные KPI» в договоры с министерствами (доля объектов, введённых в срок; экономия на закупках; индекс удовлетворённости) и укрепить бюджетную привязку к календарю строительно-монтажных работ. В-третьих, цифровой контур: глубже объединить ЦУР, реестры «Открытых данных», отраслевые ГИС и казначейскую аналитику для выявления узких мест по времени; расширить витрины данных (в т. ч. по ремонту соцобъектов, капвложений, занятости) для общественного контроля; публиковать машиночитаемые наборы метрик исполнения госпрограмм. В-четвёртых, отраслевой контур: ускорить обновление коммунальной инфраструктуры в Пскове и Великих Луках и увязать это с программами оживления городской экономики (общественные пространства, малый бизнес, туризм) [5, c. 16].

Таким образом, в Псковской области система исполнительной власти демонстрирует институциональную консолидацию и накопление проектной управленческой компетенции, но сталкивается с объективными ограничителями (демография, доходная база, инфраструктурный долг приграничной территории). Стратегия развития этой системы – не в очередной «перестройке оргструктуры», а в последовательной тесной увязке права, бюджета, проектов и данных, где цифровые механизмы (ЦУР + открытые данные + BI-контур) становятся частью базовой операционной модели Правительства области и обеспечивают предсказуемость результатов для жителей.