Современные подходы в науке позволяют историкам значительно расширить границы собственных исследований и обратить внимание на ранее не исследовавшиеся аспекты жизни людей. История повседневности, получившая в конце XX века значительное развитие как отрасль исторической науки сегодня является одним из новейших методов научного поиска. Одним из значимых событий в российской гуманитарной науке, помогающим разобраться в структуре повседневности явилось создание Научного Совета РАН «Человек в повседневности: прошлое и настоящее» от 16 апреля 2002 г. под председательством академика Ю.А. Полякова. Совет является научно-консультативным органом Российской Академии наук и состоит при Отделении истории и филологии РАН. Работа Совета осуществляется по четырём направлениям. Первое направление – историко-демографическое, включающее изучение рождаемости, смертности, продолжительности жизни, здоровья, заболеваемости, состояние медицинского обслуживания. Второе направление исследует проблемы семьи, брака, семейных и интимных отношений, взаимоотношений поколений, а также воспитание детей в семье. Третье направление акцентируется на анализе жизненных условий, т.е. проблем жилья, питания, одежды, транспорта, коммуникаций, на состоянии сферы услуг и т.д. Четвёртое направление включает в себя проблемы досуга, отдыха, занятия спортом, соблюдение праздничных обрядов. В данной статье особое внимание уделено женской одежде жительниц Тульской губернии в XIX веке.
Говоря о внешнем виде горожан, стоит отметить, что прибывавшие на заработки крестьяне привезли с собой в город и старые привычки. Однако традиционные для Тульской губернии понёвы (особые домотканые клетчатые юбки) носили только крестьянки, приезжавшие к своим мужьям, работающим в Туле, либо только что переехавшие на заработки крестьянки. Княгиня Зинаида Шаховская, чьи семья владела имением в Венёвском районе так описывала в своих воспоминаниях крестьянский костюм: «Наши края славились панявой – жестким льняным полотном ручного ткачества: из ярких разноцветных ниток получался рисунок в клеточку, напоминающий шотландку. Панява шла на юбки, на вышитую рубашку из белого полотна с широкими рукавами надевалось то, что у нас называли «занавеской»: подобие шелкового передника, иногда вышитого золотыми и серебряными нитями. Голову повязывали цветастым платком, шелковым или из тонкой шерсти. Стеклянные бусы в несколько нитей довершали праздничный костюм» [8, с 41]. Социокультурная среда города оставляла отпечаток на всех, кто перебрался в город на заработки, и через год или два предпочитали мещанскую одежду (некоторые и ранее могли отказываться от привычного внешнего вида). Яркие крестьянские наряды не только выделялись из толпы, но и подвергались осуждению со стороны горожанок – отсутствие фабричных нарядов демонстрировало невысокий уровень дохода, а обычай носить подвернутой деревенскую понёву, которая открывала часть нижней рубахи женщины, и вовсе в городе считался откровенным и неприличным. Пренебрежительное отношение к традиционно русскому, которое ранее бытовало только среди дворян, в период перехода к индустриальному развитию получает свое распространение и среди городского населения.
Но уже в середине XIX века в обществе зарождается критическое отношение к бездумному подражанию западным обычаям и моде, что становится причиной зарождения так называемого «русского стиля». Демократическая интеллигенция привносит в свой гардероб принципы простоты, удобства и скромности. Как свидетельствуют сохранившиеся фотографии второй половины XIX века, известные тульские писатели Л.Н. Толстой и В.В. Вересаев зачастую носили полотняные или ситцевые косоворотки. Ближе к 70-м годам русский стал более распространенным среди всех слоев общества. Этнограф В.Н. Харузина писала: «В те годы начал входить в моду так называемый «русский костюм» – и мама, и Лена вышивали кофточку красной и синей бумагой крестиком» [7, с 306]. Женское платье, в котором присутствовали отдельные элементы русской моды, стало явлением массовым. «… Нам было разрешено в жаркие весенние дни приходить в гимназию не в форменном платье, а в так называемом «русском костюме», который был тогда в моде. Так как большинство учениц сами вышивали свои костюмы и выбирали разный покрой рубашек, фартуков и различную окраску юбки или сарафана, то тут можно было проявить свой вкус и трудолюбие и похвалиться ими перед подругами» [7, с.440]. В конце столетия «русский стиль» перерастает из простого заимствования элементов одежды в возникновение интереса к национальным чертам и обычаям. Родственница Л. Толстого Т. Кузьминская писала: «Я познакомилась с Катенькой Сухотиной. Это была очень оригинальная, милая и своеобразная девушка лет 18-19. Она была единственная и очень балованная дочь. Она всегда почти, еще девочкой, ходила в русском костюме и проводила половину жизни в деревне. Молодые крестьянские девушки были ее друзьями. Она участвовала в играх, пела на их свадьбах, плясала с ними русскую, а вместе с тем она умела быть и воспитанной барышней» [4, с. 428]. Еще одним ярким представителем женского гардероба второй половины XIX века стал сарафан. З. Шаховская вспоминает: «Сарафан был и у каждой из нас. Я с удовольствием носила свой красный, с нитками стеклянных бус, танцующими на груди, – бегая босиком или в лаптях, сплетенных для меня на заказ» [8., с.41]. А В. Харузина, вспоминая свои годы обучения в гимназии пишет: «… когда однажды мать одной «живущей» прислала ей палевый шелковый сарафан с шелком расшитой рубашкой, который должен был выделить девочку из среды более скромно одетых подруг, Софья Николаевна отослала его назад» [7, с.440]. Русский стиль породил зарождение коммерческого промысла в различных деревнях Тульской губернии. Представитель известного рода, туляк С.П. Раевский писал о М.В. Голицине, имевшем в Епифанском уезде владение: «... его жена Липа Сергеевна организовала в селе Бучалки кустарный промысел по вышивке русских платьев, кофт и сарафанов» [5, с.122].
Говоря в целом о женском гардеробе второй половины XIX столетия стоит отметить, что длинное платье в пол было основным облачением горожанки. Дворянки, например, обязаны были иметь множество платьев и традиционно на протяжении дня переодевать их. Существовал целый перечень необходимых предметов гардероба. Среди них светские наряды: прогулочное, выездное, бальное и визитное платья; интимные и бытовые наряды: утренний капот, матине, домашнее платье, кофта для причесываний, дневная и ночные рубашки. Несмотря на экономические возможности дворянок, проживавших в городах, их одеяние всегда отличало чувство вкуса и меры. П.Д. Засосов писал: «Аристократия старалась не отличаться особой пышностью, броскостью туалетов. На улице, встретив скромно одетую даму или господина, вы можете и не признать в них аристократа. Конечно, у этих людей вы не встретите смешения разных стилей, вся одежда от головного убора до перчаток и ботинок будет строго выдержана. Им не свойственны были слишком яркие цвета одежды, которые бросались бы в глаза» [3, с.59]. Также необходимым предметом гардероба дворянок был пеньюар, разновидность женского халата, на котором отсутствовала застежка, и неглиже, нечто среднее между халатом и облегченным платьем. Такая одежда была изысканна и тонко продумана. Присутствие максимализма в таких нарядах могло привести к вульгарности. По утрам женщины надевали матине и нижнюю юбку, украшенные вышивкой и лентами. На завтрак дамы надевали капот (свободное платье-накидку с застежками) или шлафроке (утепленный халат с длинными рукавами). Если изначально капот использовался как уличная облегченная верхняя одежда, носимая поверх платья, то во второй половине XIX века его начинают носить исключительно дома. К концу века к убранству состоятельных горожанок прибавляются наряды, предназначенные специально для приема гостей. Обычно это было дневное платье или платье для дневного чая. Такие платья были более свободными, чем образцы для выхода на улицу, шились из цельного отрезка материала (чаше всего гранатового или коричневого кашемира). Дурным тоном считалось выходить на улицу в платье для дома. Наряды для визитов шили из более дорогих материалов (например, бархат, велюр, шелк), их носили обычно вместе с определенными дополняющими аксессуарами: накидкой, шарфом, перчатками и др.
Особым видом платья были платья для приемов. Ткань для него выбиралась более тщательно, материалы были более дорогими и высокого качества, отличало их обилие изящной отделки. Для посещения балов и торжественных мероприятий дворянки надевали вечерние платья, определенные обстоятельствами времени и места события. Для концертов считалось непозволительном надеть платье светлых тонов, предназначенное для бала. Что касается бала, то он был неотъемлемой частью дворянской жизни. Иногда к подобным мероприятиям начинали готовиться за полгода. Главным действующим лицом в гардеробе дамы на балу было платье, которое заблаговременно готовилось у лучших портных и использовалось по прямому назначению всего один или два раза. Покрой платьев зависел от веяний современной моды, однако плечи должны были быть скрыты. Наряды шили из шелка, органзы, парчи, муара, кисеи и кружевной ткани. В. Харузина вспоминает: «Лена в эти годы была одета на балы в легкое кисейное белое платье декольте, чаще всего на голубом шелковом чехле или во все белое с нашитыми на юбку узкими белыми атласными лентами. Один раз на ней было обворожительное бледно-розовое кисейное платье на розовом же чехле и украшенное нежными букетами розового же вереска» [7, с.240]. У дам более старшего возраста популярностью пользовались бархатные строгие, но нарядные платья. Замужние женщины могли позволить себе дополнить свой образ украшениями с бриллиантами, что считалось неприемлемым для юных особ.
В Туле балы чаще всего проводились Дворянском собрании. Князь Голицын вспоминает: «Помню, во время собрания 1903 года дворянство решило дать бал в своем прекрасном зале. И я побывал на балу, но не танцевал, а только смотрел на тульских дворян и дворянок, многие из которых довольно комично выступали в танцах» [2, с.307]. Считалось дурным тоном дойти пешком до театра или собрания, поэтому даже большинство живших у Дворянского собрания аристократов Тулы пользовались экипажами.
В отличие от подобных дворянок, простым мещанкам приходилось адаптировать модные тенденции к реалиям жизни в Туле. Подолы платьев постоянно пачкались, это было крайне негигиенично. Улицы города часто были грязными из-за грунтовых вод. Врач П.П. Белоусов отмечал: «Чисто местная особенность города та, что около половины его расположено на бывшем естественном болоте; грунтовые воды уже поэтому стоят здесь весьма близко к поверхности почвы» [1, с.25]. Проблема грязи на улицах уездных городов была достаточно острой. Пытались решать ее мощением улиц, но явление это не было массовым. Тульский санитарный врач В. Смидович отмечал, что из 112 улиц и переулков города лишь 31 были полностью вымощены, 22 были вымощены частично. Соответственно, на 59 из них полностью отсутствовало мощение, эти улицы, в основном, находились в оружейной и чулковской слободе [6, с.221]. Обязанность благоустройства улиц лежала на домовладельцах, которые всячески старались сэкономить, поэтому аще всего для мощения улиц использовали местный известняк, который был довольно рыхлой структуры и под воздействием проезжавших телег превращался в пыль. Пыль и грязь на тульских улицах постоянно пачкали подолы платьев горожанок, что заставило последних искать способы решения проблемы. Например, в юбку вшивали специальный шнурок, потянув за который, женщина могла приподнять подол и избежать загрязнения. Так же во второй половине XIX века стали пользоваться популярностью оборки – модный элемент, который можно было многократно отпарывать, стирать и вновь пришивать к платью. Ускоряющийся темп жизни и соображения гигиены привели к изменению длины дамских платьев – юбки поднялись до щикотолок, что повлияло на появление нового атрибута одежды – чулки.
В заключение отметим, что одежда горожанок Тульской губернии второй половины XIX века, хоть и тяготела к традициям, но всё больше следовала моде. В своем гардеробе женщины сочетали моду с практичностью и удобством в соответствии с условиями проживания.
.png&w=640&q=75)
