В современной России такая мера пресечения, как домашний арест, начала применяться сравнительно недавно – с принятием в 2001 г. Уголовно-процессуального Кодекса РФ [4].
С течением времени подобная мера использовалась все чаще и на сегодняшний день домашний арест становится все более актуальной и распространенной мерой пресечения.
По мнению многих ученых, точки зрения которых приводит Ю.В. Родионова, данный факт «свидетельствует о продолжающейся гуманизации уголовно-процессуального законодательства нашей страны в частности и уголовного права и судопроизводства в целом» [5, с. 29].
В ст. 106 п. 1 УПК РФ закреплено, что «домашний арест в качестве меры пресечения избирается по судебному решению в отношении подозреваемого или обвиняемого при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения и заключается в нахождении подозреваемого или обвиняемого в изоляции от общества в жилом помещении, в котором он проживает в качестве собственника, нанимателя либо на иных законных основаниях, с возложением запретов и осуществлением за ним контроля. С учетом состояния здоровья подозреваемого или обвиняемого местом его содержания под домашним арестом может быть определено лечебное учреждение».
Еще одними нормативным правовым актом, регулирующими применение домашнего ареста, является ФЗ № 72, принятый 18 апреля 2018 г., который, помимо всего прочего, вводит в действие дополнительную меру пресечения – «запрет определенных действий» [6].
Следовательно, сущность домашнего ареста заключается в ограничении свободы передвижения подозреваемого (обвиняемого) в совершении преступления пределами жилого помещения. Причем избрание данной меры пресечения выполняется только по решению суда.
В системе мер пресечения, использующихся в нашей стране на современном этапе, домашний арест занимает особое место.
На первый взгляд, он во многом ограничивает конституционные права подозреваемого (обвиняемого), так как ограничивает свободу его передвижения и устанавливает другие запреты.
Однако данная мера пресечения более гуманна, нежели заключение под стражу (но менее, чем запрет определенных действий), так как дает возможность подозреваемому (обвиняемому) находиться в привычных ему условиях, выполняя при этом предписания суда и периодически контактируя с сотрудниками уголовно-исполнительной инспекции (УИИ), которые осуществляют контрольные функции.
При этом применение на практике домашнего ареста в нашей стране сопряжено с многими трудностями. В 2019 г. среди сотрудников УИИ был проведен опрос об эффективности исполнения меры пресечения в виде домашнего ареста. Его результаты свидетельствуют, что «92% респондентов считали исполнение указанной меры пресечения крайне неэффективным. В обоснование своих выводов они ссылались на некачественный уровень законодательного, ведомственного правового регулирования и трудности во взаимодействии с иными участниками уголовного процесса» [3].
Принимая во внимание подобные факты, законодатели продолжают реформирование уголовно-процессуального законодательства, восполняя его пробелы и недоработки.
К примеру, многие ученые до недавнего времени критиковали механизм применения данной меры пресечения, ссылаясь на тот факт, что полномочия сотрудников УИИ в области контроля граждан, находящихся под домашним арестом, явно недостаточны. К тому же, сотрудники данной организации до недавнего времени практически не контактировали со следственными органами и органами дознания. Этот факт в совокупности с нехваткой необходимых технических средств приводил к тому, что зачастую эффективность их деятельности была крайне невысока.
Именно об этом, в частности, говорил В.Б. Шабанов, сравнивая сотрудников УИИ с «бесплатным государственным такси» [7, с. 78].
Ситуацию изменил Приказ Минюста России «Об утверждении Порядка осуществления контроля за нахождением подозреваемых или обвиняемых в месте исполнения меры пресечения в виде домашнего ареста и за соблюдением возложенных судом запретов подозреваемыми или обвиняемыми, в отношении которых в качестве меры пресечения избран запрет определенных действий, домашний арест или залог», принятый в августе 2020 г [2].
В данном документе детально описана процедура контроля за нахождением подозреваемого (обвиняемого), в отношении которого мерой пресечения был выбран домашний арест, и которая осуществляется сотрудниками уголовно-исправительной инспекции.
В частности, сотрудники УИИ уполномочены взаимодействовать с о следственными органами и органами дознания по всем вопросам, находящихся в их компетенции.
Кроме того, именно руководство УИИ принимает решение о целесообразности использования тех или иных технических средств контроля за подозреваемым (обвиняемым), проводит все необходимые проверки, ведет учет и анализ собранной информации и т.д.
В своей деятельности сотрудники УИИ руководствуются положениями Конституции РФ, а также прочими нормами актуального законодательства.
Следовательно, данный документ существенно расширяет полномочия уголовно-исполнительной инспекции, необходимые для осуществления контроля за нахождением подозреваемого (обвиняемого), в отношении которого мерой пресечения был выбран домашний арест. Кроме того, он приписывает следственным органам и органам дознания оказывать сотрудникам УИИ все необходимое содействие.
Как уже было упомянуто, современное уголовно-процессуальное законодательство продолжает реформироваться, стремясь избавиться от пробелов и недоработок. Однако этот процесс далек от завершения, ведь практическое применение меры пресечения в виде домашнего ареста все еще сопряжено с некоторыми проблемами.
В частности, в законодательстве по существу не дифференцированы такие меры пресечения, как домашний арест и запрет определенных действий. Этот факт на практике приводит к смешению данных мер и затрудняет их применение.
На еще одну недоработку актуального законодательства, регулирующего применение меры пресечения в виде домашнего ареста, указывает Е.А. Орлов. Автор обращает внимание на «проблематику в конструкции нормы ст. 105.1 УПК РФ относительно возможности применения сразу нескольких мер пресечения, так как к подозреваемому или обвиняемому, которому избран домашний арест или залог, может быть применен один или несколько запретов, предусмотренных ч. 6 ст. 105.1 УПК РФ, что противоречит ст. 97 УПК РФ об избрании в отношении указанных лиц только одной меры пресечения» [1, с.51].
Вышеназванные проблемы во многом снижают эффективность применения меры пресечения в виде домашнего ареста. Для решения данных проблем целесообразно изменение актуального уголовно-процессуального законодательства.
В частности:
- законодательное отграничение таких мер пресечения, как домашний арест и запрет определенных действий;
- внесение изменений в норму ст. 105.1 УПК РФ, обосновывающих недопущение применения сразу нескольких мер пресечения к подозреваемому или обвиняемому, которому избран мерой пресечения домашний арест.
В перспективе предложенные меры позволят увеличить эффективность применения домашнего ареста, что, в свою очередь, будет способствовать дальнейшему построению в нашей стране правового государства.
.png&w=640&q=75)
