Борис Алексеевич Долго-Сабуров родился в 1900 году, 11 ноября по старому стилю, или 24 ноября по новому стилю, в старинном волжском городе Костроме, в семье фельдшера. Он учился во Второй мужской гимназии, преобразованной после Великой Октябрьской социалистической революции в трудовую школу, и окончил ее в 1919 году. Вскоре его призвали в Красную Армию, он был назначен в 656-й запасной полевой госпиталь Восточного фронта, но в 1920 г. откомандирован для продолжения образования на медицинский факультет Государственного университета в Костроме. Этот факультет просуществовал недолго – он не имел клинической базы и необходимых специалистов. Поэтому студентов уже по окончании 2-го курса и даже ранее переводили в другие институты страны. В 1921 г. Б.А. Долго-Сабуров с группой студентов, перешедших на второй курс, был направлен на медицинский факультет Петроградского университета.
Интерес к анатомии у Бориса Алексеевича зародился под влиянием преподавателя этого предмета в Костроме Бориса Маркиановича Славочинского, ученика известного профессора анатомии П.И. Карузина. Лекции и практические занятия Б.М. Славочинского по общим вопросам анатомии и эмбриологии привлекали не только студентов, но и врачей. Он был разностороннее одаренный человек: анатом, хирург, артист. Последнее призвание взяло в нем верх, и он впоследствии занял видное место на сцене московских театров, выступая под псевдонимом [4, c.4].
Практические занятия по анатомии для студентов-медиков Петроградского университета проводились в прозекторской Института акушерства и гинекологии у проф. Д.О. Отта и на кафедре анатомии Военно-медицинской академии (ВМА). Здесь Б.А. Долго-Сабуров начал заниматься с 1922 г., и Академия стала затем его подлинной alma mater. Учиться в ВМА было интересно уже тем, что здесь сотрудничали такие корифеи науки, как физиолог И.П. Павлов, гистолог А.А. Максимов, анатом В.Н. Тонков, топографоанатом В.Н. Шевкуненко, зоолог Н.А. Холодковский, патолог Н.Н. Аничков, химик С.В. Лебедев и др. Практические занятия по анатомии под руководством преподавателей проводились только по двум разделам – миологии и ангионеврологии; остеология изучалась студентами (слушателями) самостоятельно в незадолго до этого организованном В.Н. Тонковым учебном музее. Занятия по спланхнологии сводились к обзору внутренностей на трупе, по центральной нервной системе преподаватели проводили секцию мозга; присутствие на этом занятии не было обязательным.
Интерес к эмбриологии побудил Бориса Алексеевича повторно прослушать лекции А.А. Максимова, вскоре эмигрировавшего в Америку. Курс этих лекций до прихода на кафедру А.А. Заварзина завершил Н.Н. Аничков. Одна из сотрудниц А.А. Максимова – С.П. Алфеева – помогла Б.А. Долго-Сабурову ознакомиться с некоторыми литературными источниками; в знак благодарности он изготовил коллекцию препаратов различных стадий развития куриного зародыша, которая долго хранилась в учебном музее кафедры [4, c.5]. Но молодого Долго-Сабурова все определеннее влекло к анатомии. Может быть, здесь сказывался интерес, пробужденный в нем Б.М. Славочинским, возможно, что решающее значение принадлежит знакомству с В.Н. Тонковым, приступавшим к реализации своих идей по изучению коллатерального кровообращения. Приехав однажды домой на каникулы, Борис препарировал труп на кафедре анатомии Костромского Университета и тогда сделал свое первое самостоятельное научное наблюдение: обнаружил левую подключичную артерию, берущую начало от нисходящей части аорты. С этим было связано и его первое разочарование… Оказалось, что такой вариант отхождения сосуда был многократно описан.
Весной 1922 г. Борис Алексеевич обратился к В.Н. Тонкову с просьбой дать ему тему для научного исследования. Тогда еще не существовало студенческих научных кружков, широко распространенных в наше время, на кафедре работали одиночки. Да и отношение некоторых преподавателей к таким студентам порой было далеко от благожелательности. Один из них прямо посоветовал Б.А. Долго-Сабурову найти более «интересное» занятие, например, в клинике. В.Н. Тонков предложил тему – кровоснабжение большого сальника, он был очень скуп в своих объяснениях, чаще всего ограничивался короткими замечаниями по ходу исследования. Здесь сказывались и присущий ему стиль руководства без мелочной опеки, столь привлекавший к нему молодежь, любящую самостоятельность, и громадная занятость. В.Н. Тонков был не только руководителем кафедры анатомии, но и начальником ВМА (1917-1925) в трудные для страны годы послевоенной разрухи, восстановления и реконструкции народного хозяйства. Приходя на кафедру, он порой так торопился, что не успевал снять шинель. В помещениях кафедры зимой было холодно, студенты в верхней одежде препарировали полузамерзшие трупы. Но все же это было замечательное время в советской морфологии, когда формировался коллектив, получивший затем наименование «школы Тонкова» и ставший, по образному выражению В.П. Воробьева, «сектором кадров подготовляющихся анатомов». Вначале кафедра не имела единого направления научных исследований. Однако вскоре начал отчетливо проявляться интерес самого В.Н. Тонкова и некоторых членов коллектива к кровоснабжению органов. Методике инъекции сосудов Бориса обучил старый служитель кафедры Р.А. Хвощевский. М.С. Спиров оказал помощь начинающему ученому в редактировании рукописи. Следует отметить, что, исследуя кровоснабжение большого сальника, Борис Алексеевич не ограничился только подробным описанием сосудов, а уделил значительное внимание общим вопросам. Им было прочитано множество книг и статей, все рисунки лично тщательно выполнены, рукопись любовно оформлена – она и сейчас может служить великолепным образцом первого научного исследования начинающего анатома. Все это расширило кругозор, принесло громадную пользу дальнейшему развитию и заложило фундамент будущего непрекращающегося интереса к ангиологии. По материалам своей первой работы Б.А. Долго-Сабуров опубликовал в Германии 4 статьи. Первое научное сообщение о кровоснабжении большого сальника Борис Алексеевич сделал в 1924 г. на кафедральном совещании, а в 1925 г. на организованной В.П. Воробьевым конференции в Харькове. Большой честью для себя он счел предоставленную ему возможность сделать доклад «О кровеносных сосудах поперечно-ободочной кишки» на II Всероссийском съезде зоологов, анатомов и гистологов (1925). Это событие совпало со сдачей им государственных экзаменов, и слушатель, заканчивающий ВМА, стал многообещающим дебютантом в науке. Путь Б.А. Долго-Сабурова в науку был подготовлен и обеспечен не только его сильно выраженной целеустремленностью, но и суровой системой воспитания в школе В.Н. Тонкова. До занятий по специальной теме Борис Алексеевич готовил препараты суставов, мышц, внутренних органов, в т. ч. для расширявшихся учебных музеев кафедры. Этим тогда занимались все преподаватели, а для будущего ученого такая работа представлялась испытанием интереса к избираемой специальности. Б.А. Долго-Сабуров любил не просто препарировать, он стремился исследовать каждый препарат, пользуясь атласом и даже специальной литературой, особенно классическими трудами по анатомии [4, c.7].
Из числа выпускников 1925 г. в Академии было оставлено 5 человек – 4 для подготовки по гигиеническим кафедрам и 1 – в хирургической клинике у проф. С.П. Федорова. Б.А. Долго-Сабуров получил назначение на должность ординатора Центрального Красноармейского госпитале им. З.П. Соловьева в Ленинграде, это открыло ему возможность совмещать свои новые обязанности с дополнительной работой не только на кафедре анатомии, но и на соседней кафедре оперативной хирургии и топографической анатомии у В.Н. Шевкуненко. В.Н. Тонков не препятствовал этому и даже рекомендовал Бориса Алексеевича на должность ассистента по топографической анатомии, ввиду отсутствия вакантных мест на своей кафедре.
Осенью 1926 г. Борис Алексеевич, будучи врачом школы летчиков-наблюдателей им К.Е. Ворошилова, был привлечен по конкурсу к преподаванию нормальной анатомии в качестве внештатного ассистента. Подготовка Б.А. Долго-Сабурова к педагогической деятельности происходила без аспирантуры, урывками, при совмещении с обязанностями военного врача. Точно также и научная работа проводилась вечером, до глубокой ночи, после утомительного рабочего дня и во время отпуска. Он тогда, как и всю свою жизнь, проявлял громадную целеустремленность, его девизом было: «Не терять дорогого времени». Что бы он ни делал: читал лекцию, доклад, слушал чужие выступления, смотрел в микроскоп – всегда ставил перед собой простые карманные часы, подарок отца, крышка которых служила им подставкой. Таким он запомнился всем, кто хоть раз его видел [4, c.8].
В марте 1927 г. Б.А. Долго-Сабуров был, наконец, зачислен штатным ассистентом кафедры нормальной анатомии ВМА. Занимаясь со слушателями, он проявлял высокую требовательность к их знаниям, сам всегда тщательно готовился к каждой теме, предварительно препарируя изучаемую область на отдельном трупе. При обнаружении вариантов строения неизменно обращался к специальным работам.
Осенью 1927 г. первая женщина-профессор анатомии в России А.А. Красуская, возглавлявшая отдел анатомии Научного института им П.Ф. Лесгафта, обратилась к В.Н. Тонкову с просьбой порекомендовать ей кандидата на вакансию аспиранта. В.Н. Тонков предложил Б.А. Долго-Сабурову пройти по совместительству курс аспирантуры в этой лаборатории. Борис Алексеевич с радостью встретил новую возможность расширить свое научное образование и приобщиться к разработке вопросов анатомии опорно-двигательного аппарата.
А.А. Красуская уделяла своему талантливому и прилежному аспиранту большое внимание. Он приезжал в свою рабочую комнату на проспекте Маклина после целого дня практических занятий со слушателями ВМА. А.А. Красуская лично учила Бориса Алексеевича готовить инъекционные массы, знакомила с техникой изготовления коррозионных препаратов полостей внутреннего уха, кровеносных сосудов различных внутренних органов, передавая ему свой богатейший опыт. В лаборатории систематически проводились семинары с разбором трудов П.Ф. Лесгафта и других выдающихся анатомов.
Вначале Б.А. Долго-Сабурову была предложена тема «Влияние высокого каблука на положение таза у женщины». Он стал, было, размышлять о конструкции прибора для определения угла наклона таза, но вскоре у него зародилась своя тема. Читая научную литературу, Борис Алексеевич обратил внимание на спорные представления о механизме образования рельефа поверхности костей. Изучение роли мышц в формообразовании наружного рельефа костей и стало темой аспирантского исследования, с чем А.А. Красуская согласилась. Успеху предпринятой работы содействовали большая сравнительно анатомическая коллекция костей в лаборатории, частые беседы с А.А. Красуской и ее сотрудниками. По окончании аспирантуры А.А. Красуская предложила Б.А. Долго-Сабурову занять в ее лаборатории должность старшего научного сотрудника по совместительству. Борис Алексеевич продолжал эту работу до перехода в ВИЭМ (1933 г.). Когда в ВИЭМ (Всесоюзном институте экспериментальной медицины) был организован отдел морфологии человека (зав.–проф. Н.Д. Бушмакин) Б.А. Долго-Сабуров стал его сотрудником. В конце 1934 г. В.Н. Тонков и Н.Д. Бушмакин представили работы Б.А. Долго-Сабурова по изучению развития окольного кровотока в качестве материалов для защиты диссертации на ученую степень доктора медицинских наук. Официальная защита диссертации, носившей название «Коллатеральное кровообращение и потенциальные свойства артерий», состоялась на заседании Ученого совета Ленинградского филиала ВИЭМ 14 февраля 1935 г. Официальными оппонентами выступали Н.Д. Бушмакин, С.С. Гирголав и В.Н. Тонков [4, c.13].
В 1937 г. Бориса Алексеевича пригласили занять по совместительству кафедру нормальной анатомии в III Ленинградском медицинском институте, где в 1939 г. Б.А. Долго-Сабуров получил ученое звание профессора. Эту кафедру он фактически создал заново. В 1940 г. Б.А. Долго-Сабуров полностью перешел на самостоятельную работу, возглавив кафедру нормальной анатомии в Военно-морской медицинской академии. Когда в 1941 г. началась Великая Отечественная война (ВОВ), Борис Алексеевич, который тогда уже занимал пост заместителя начальника Военно-морской медицинской академии, выполнял ответственное правительственное задание по эвакуации академии из блокадного Ленинграда в г. Киров, где в кратчайшие сроки в тяжелейших условиях эвакуации организовал подготовку квалифицированных военных врачей для Военно-морского флота страны [5, c.82]. В 1950 г. Бориса Алексеевича пригласили занять кафедру его учителя В.Н. Тонкова в Военно-медицинской ордена Ленина академии им. С.М. Кирова, которой он блестяще руководил до последних дней своей жизни.
Организаторский талант Бориса Алексеевича получил яркое отображение в его деятельности на посту главного редактора журнала «Архив анатомии, гистологии и эмбриологии». С 1992 г. этот журнал называется «Морфология» [6, c.12]. В 1954 г. В связи с развалом работы редакции журнала и переводом ее из Москвы в Ленинград решением Минздрава СССР проф. Б.А. Долго-Сабуров был назначен главным редактором журнала. За короткий срок он наладил нормальную работу редакции: заседания редколлегии стали регулярными, рецензии на статьи – более квалифицированными, журнал начал выходить регулярно, периодически проводились читательские конференции, значительно повысился научный уровень публикуемых статей [5, c.82].
Борису Алексеевичу нравились слова выдающегося анатома В.П. Воробьева, говорившего, что крупных ученых в известной мере создают их ученики [3, c.6]. Б.А. Долго-Сабуров не отделим от своего коллектива, ибо он был не исследователем-одиночкой, а настоящим руководителем научной мысли. Все время уча других, он не переставал учиться сам. Девять его учеников и сотрудников стали руководителями кафедр. Под руководством Бориса Алексеевича было выполнено и защищено 20 кандидатских и докторских диссертаций [3, c.15]. Сам он никогда не ожидал вдохновения, трудился всегда и в любой обстановке, даже находясь на отдыхе. Вернее сказать, отдыхать Борис Алексеевич не умел, и это было его роковым недостатком. Когда ему советовали отдохнуть, сделать перерыв в работе, он, дороживший каждым мгновением, отвечал, что еще многое им не обобщено, и надо успеть это сделать. Эстетическому наслаждению, доставляемому хорошей музыкой, живописью, спектаклем, художественной литературой, он порой предпочитал особый род удовольствия от рассмотрения препаратов, чтения научной литературы, от работы над своими докладами и статьями, над рукописями сотрудников. Тем не менее, в последний год жизни он находил время, чтобы отдаться воспоминаниям, задумав написать мемуары под условным названием «Анатомия и жизнь». Неожиданная смерть 24 апреля 1960 г., заставшая Б.А. Долго-Сабурова на вершине кипучей научной, педагогической и общественной деятельности, нарушила его обширные планы.
Б.А. Долго-Сабуров внес значительный вклад в развитие современной функциональной анатомии. Он продолжил и развил учение В.Н. Тонкова о коллатеральном кровообращении. В его школе впервые были изучены особенности развития коллатералей в венозной системе, применены функциональные методики в исследовании окольного кровообращения. Результаты разработки данной проблемы обобщены в монографии «Очерки функциональной анатомии кровеносных сосудов» (1961), а также в пособии «Анастомозы и пути окольного кровообращения у человека» (1956). Под руководством Б.А. Долго-Сабурова были выполнены работы по изучению блуждающего нерва, по иннервации сосудистой стенки. В 1958 г. им была издана монография «Иннервация вен», которая не потеряла своего научного значения до настоящего времени. Совершенно новым научным направлением исследований проф. Б.А. Долго-Сабурова следует считать изучение межнейронных и нейрососудистых отношений в нервной системе. В 1953 г. он впервые обнаружил синаптические структуры на кровеносных капиллярах, окружающих нервные клетки [1, c.712].
Особой заслугой Б.А. Долго-Сабурова следует признать создание научной краниологической коллекции, которая является уникальным однородным объектом для многих анатомических и клинических исследований. Коллекция создавалась в период ВОВ с февраля 1942 г. по июнь 1944 г. силами сотрудников кафедры нормальной анатомии Военно-морской медицинской академии. Коллекция включала 4527 черепов, преимущественно лиц зрелого возраста мужского пола; первые научные исследования ее начались еще в 1943 году [2, c.55].
Борис Алексеевич Долго-Сабуров всю жизнь хранил глубочайшее уважение и благодарность ко всем своим учителям и наставникам. При этом он выработал собственный неповторимый стиль в жизни, науке и преподавании, что позволило ему занять достойное место среди крупнейших морфологов советской эпохи.
.png&w=640&q=75)
