Военная терминология эпохи Петра I и ее отражение в романе Лажечникова «Последний Новик»

Петровская эпоха в истории характеризуется существенными реформами и преобразованиями. В развитии литературного языка первой четверти XVIII века происходит «своего рода универсализация лексического и фразеологического состава языка» [1, с. 93], оттеснение на второй план церковнославянской речевой стихии и все более широкое внедрение народной речи, создание новой терминологии. Развитие военного, и особенно военно-морского дела, почти отсутствовавшего в Московской Руси, породило множество соответствующих руководств и наставлений, воинских и морских уставов, насыщенных военной терминологией. Заново формируется военно-морская, артиллерийская, фортификационная терминология и другие отрасли специальной лексики.

В XVII веке функционирует широкая группа терминов – названий отдельных представителей военных людей. Ее составляют старые, известные с древнерусской эпохи наименования и новообразования, вызванные к жизни развитием новых форм военной жизни. Из старого фонда продолжают употребляться термины воин, ратник, ратный. Изменения в формах организации вооруженных сил, нововведения в вооружении, способах защиты, усложнение тактических приемов и правил ведения боя, уход из жизни старых, отживших форм организации войска – все это не могло не отразиться в языке, в его словарном составе, связанном с выражением военных понятий. Однако большинство наименований отдельных частей войска продолжает функционировать и в XVII-XVIII веках, претерпев некоторые изменения. Приведем несколько отрывков из «Ведомостей» за 1703 г.: «На Москве вновь ныне пушек медныхъ: гоубиц и мартиров вылито 400. Те пушки, ядромъ – по 24, по 18 и по 12 фунтовъ. Гоубицы бомбомъ пудовые и полупудовые. Мартиры бомбомъ девяти, трех и двухпудовые и менше. И еще много формъ готовыхъ великихъ и среднихъ и литью пушекъ гоубицъ и мартиров: а меди ныне на пушечном дворе, которая приготовлена к новому литью, больше 40.000 пудъ лежитъ».

Обогащение лексики русского языка в течение первой четверти XVIII века происходит преимущественно за счет заимствования слов из западноевропейских языков: немецкого, голландского, французского, частично из английского и итальянского. Наряду с этим лексика продолжает пополняться и из латинского языка. Военная лексика первой четверти XVIII века состоит из таких групп как: 1) Морская военная лексика: каторга, полукорабелье, великая армата, воинской караванъ, адмиралъ, корабельный воевода, корма, парусъ, шогла, мачта и другие, 2) наименования вооружения: булава, полаш, рапиер, карабин, пистолет, доспехов – пансырь, шишакъ, петарда, ядро, 3) наименования лиц по воинскому званию и должности: генерал майор, генералъ фельдмаршал, комендантъ, кирасир, рейтар, рыцарь, ротмистр, янычанинъ, 4) лексика, связанная с воинским бытом, военной символикой: боевое место, шанецъ, обозъ, стан, табор [1]. Военная лексика объединяет в себе лексические средства, которые отражают разнообразные военные понятия и используются в общенародном и специальном общении.

В историческом романе «Последний Новик» Лажечников очень часто использует военную лексику, так как в произведении рассказывается об одном из периодов Северной войны между Россией и Швецией – прибалтийской кампании 1701-1703 годов. «В «Последнем Новике» Лажечников впервые в русской литературе развернул широкую историческую панораму одной из самых героических эпох русского прошлого» [4, с.112]. Северная война – одно из наиболее известных событий России при царствовании Петра Великого. Лажечников показывает общество России и Лифляндии. Патриотизм, честь, любовь, вера проверяются на этой войне. В центре романа крупные исторические события, описание бурной эпохи, когда борьба русских за выход к морю совпала со стремлением Ливонии сбросить с себя власть Швеции, освободиться от ее гнета. Лексико-семантическая классификация военной лексики представлена в романе несколькими тематическими группами.

В романе «Последний Новик» Лажечников использует следующие группы военной лексики: 1) слова, обозначающие лица по роду боевой деятельности и служебно-должностному положению (генерал, капитан, полковник); 2) слова, обозначающие боевое оружие и боевую технику, (мортира, пушка, граната, карабин); 3) слова, определяющие виды войсковых формирований (батарея, гарнизон, отряд, полк, рота). Очень много слов, определяющих военную лексику, заимствованы из других языков (авангард, арьергард, редут, каре). Богатство заимствованной военной лексики в тексте романа связано с тем, что в XVIII веке данная лексико-семантическая группа претерпевает большие изменения и в структуре, и в семантике, что связано с активным заимствованием лексем из немецкого и французского языков. Некоторые слова поменяли свое лексическое значение. Это прежде всего названия воинских званий. Например, полковник - офицерское звание или чин, следующий за званием подполковника. Лексемы наиболее общего значения – атака, бой, оборона, отступление – сохранили прежнюю семантику.

Некоторые существительные изменили свой фонетический облик: шкуна – шхуна, ариергард – арьергард [6]. В этом случае следует говорить о лексико-фонетических архаизмах. В ряде случаев используются историзмы – слова, обозначающие не сохранившиеся реалии: копейщик – воин, вооруженный копьем. Военная лексика в романе «Последний Новик» представляют собой в основном заимствования из французского и немецкого языка, вошедшие в русский язык в XVII - XVIII веках. Большинство из них перешли в разряд историзмов, некоторые изменили или утратили свое первоначальное значение.