Объектная типология культуры

Исторически настало время осознать, что все многочисленные однозначные определения культуры не выдерживают ни теоретической, ни практической критики. Поэтому преодоление концепции однозначности толкования культуры осуществляется путем порождения многозначных ее толкований. Концепции многомерности учитывает положительное значение многих однозначных определений культуры, которые отражают разные грани, стороны культуры и в то же время нацеливает на диалектически-системное понимание культуры, где разные ее толкования дополняют и конкретизируют друг друга.

Известная трудность, связанная с возможностью однозначного определения культуры, может быть объяснена, в частности, не только субъективными факторами, но и объективной многомерностью самой культуры. В этом отношении она являет собой уникальное образование социума, что отмечается, например, B.А. Фортунатовой в монографии «Культура и образование»: «Возникает любопытный парадокс: многомерность культуры определяется одним общим основанием – человеком. Но не элементарным, не одномерным человеком, по определению Герберта Маркузе, а многомерной личностью, универсумом современной эпохи… Сейчас сложилась ситуация полиномии, то есть множества проявлений культуры» [1, с.12-13]. Обратим внимание на неизбежное противоречие в позиции В.А. Фортунатовой: типология культуры невозможна, но она нужна. С одной стороны, любой объект культуры может рассматриваться как таксономическая единица, как тип, как вид культуры. В частности, на кафедре культурологии ФГБОУ ВО «Нижегородского государственного педагогического университета», которую возглавляла профессор Фортунатова В.А., разработаны такие проблемы культурологии как концепты дороги, вещи, дома, зверя, тела, пира, нормы и т.д. С другой стороны, «Многообразием культурных форм диктуется необходимость их типологизации, распространения и усвоения» [1, с.16].

Разрешить это противоречие в первом приближении можно, используя понятие «аморфной типологии», т.е. такой типологии, в которой отсутствует единое основание типологизации, а таким основанием является сам предметный носитель культуры, за формой которого скрывается единый универсальный смысл, связанны с универсальностью человека. Поскольку же человек многомерен универсально, а значит бесконечно, постольку невозможна однозначная типология культуры, завершающая перечень типов. Более того, учитывая концепцию К. Маркса о том, что «человек способен творить не только по собственной мере, но и по мере каждого вида» [2], бесконечность, универсальность меры человека усиливается бесконечностью, универсальностью мер предметных видов. Что остается делать в этой ситуации? Необходимо заниматься не дефинициями культурных феноменов, а их экспозициями, представлениями: это, это, это и т.д. Этот подход впервые был выделен И. Кантом: разграничение дефиниции и экспозиции. Когда невозможна строгая логическая определенность в трактовке каких-то явлений, можно ограничиваться образами, моделями, символами, т.е. экспозициями, представлениями данных явлений. Так и поступают многие науки, двигаясь исторически от экспозиционного моделирования к строгому логическому определению того или иного объекта. Культурология сегодня находится в таком состоянии: многие ее понятия, объекты невозможно строго и однозначно определить, поэтому она занимается их экспозициями: культура сказки, культура детства, культура общения, культура пира, культура тела, культура конфессии и т.д. Можно сказать сильнее: даже антикультурные явления она включает в свой анализ как полярности культуре, ибо, как писал Августин Блаженный, невозможно понять прекрасное без представления о безобразном, добро без представления о зле и т.п.

Так закономерно в структуру культурологии должны войти и такие понятия как субкультура, антикультура, псевдокультура, квазикультура и даже носители антикультурных явлений: фашизм, наркомания, спорт, мода, брэнды, имиджи, реклама и т.д. Выявить их культурологическое значение, их культурный или антикультурный смысл, их ценность или антиценность – трудная задача, но решать ее приходится самой культурологии. Что спасает во всех этих ситуациях? Человек, его мера, его многомерность [3]!

Итак, исследовательская мысль постоянно сталкивается с проблемой необходимости завершенной типологизации культуры и невозможностью одномоментно это сделать, ибо все время ищущий и творящий человек своей универсальностью порождает все новые не только культурные явления, культуремы, но и новые типы, виды, сферы, «теки» культуры: «артефакты - культуремы - теки» (по А. Молю). Это фиксируется в литературе специфической терминологией: сферы культуры, типы, виды, роды, системы культуры, отрасли, области культуры, корпоративные, региональные, этнические и т.д. и т.д. культуры. Мы допускаем возможность построения типологии культуры и по отдельным блокам – культуремам: культура дома, вещи, тела, дороги, усадьбы, леса, парка, фонтана, книги, оружия и пр. Более того данные культурные явления образуют интегральные теки, хранилища культуры: «музей леса» в Чувашии, «музей оружия» во Львове, «музей аптеки», «музей деревни» и пр. Вплоть до создания крупных единиц хранения культурной информации. А. Моль выделяет пять типов таких тек: библиотека, иконотека, фильмотека, фонотека, дискотека. Можно добавлять и новые теки, особенно в связи с развитием современной системы Интернет и появления цифровых носителей различной информации. Что важно при этом отметить? Что каждая культурема является универсальной, ибо она в блоке конкретного носителя отражает универсальность культуры в целом. Срабатывает объективный диалектический закон: в единичном, отдельном представлено общее, в явлении выражается сущность. При этом сразу необходимо вспомнить слова В.И. Ленина о том, что сущность многопорядкова, многоуровнева, а потому и явления по-разному одну и ту же сущность представляют даже в виде кажимости или видимости. Такое многообразие явлений культуры мы и видим не только в реальности, но и в виртуальном или литературном изображении в качестве искусственных концептов и конструктов. Тем не менее, в работе по многомерной типологии культуры нам приходится рассматривать и данные аморфные, размытые, неопределенные типологии культуры.

Аморфная типология культуры при всей ее неопределенности допускает возможность (пусть на гипотетическом уровне) формулирования некоторых оснований типологизации. Ряд таких аспектов можно зафиксировать хотя бы на эмпирически-назывном уровне.