Культурологические аспекты толерантности

Идея толерантности (от латинского - терпение) двусторонне направлена субъектно: а) терпение как смирение раба, угнетенного, униженного и б) терпение как снисхождение господина, угнетателя к «смиренному» рабу, угнетенному. В религиозных проповедях это явно выражено филантропическими обращениями за подаяниями к господам и мизантропическими обращениями к послушанию к рабам, обездоленным («Бог терпел и нам велел»). Мы во многих работах устали разъяснять унизительную, антигуманную сущность и мизантропии (унижение презрением) и филантропии (унижение призрением) как двух граней унизительной толерантности, отрицающий реальный гуманизм [1].

Западноевропейские страны с их оппортунизмом как своей идеологией и основанной на нем толерантностью полагают себя основоположниками мировой культуры, а это закономерно и приводит их к пониманию глобализации как вестернизации, то есть внедрению западноевропейского образа жизни во всех странах планеты.

Такова европейская «логика»:

Сущностный анализ каждого шага этой «логики» представлен нами в специальных монографиях с критическим разоблачением абсурдности каждого шага, отсутствием диалектической методологии в постановке и решении названных проблем, что приводит к абсурдизму не только повседневно-обыденного, но и научно-теоретического общественного сознания в планетарном масштабе.

В монографии «Философия культуры» [2] мы обосновали и аргументировали аксиологическую природу культуры, что исключает однозначно-метафизическое понимание вестернизации, толерантности и оппортунизма: ценности предполагают конфронтацию с антиценностями, культура противостоит антикультуре! В ряде других работ [3] мы разоблачили метафизически-соглашательский характер идеологии оппортунизма, порожденной европейского обывателя «рыночным мышлением» исключающей мультикультурализм и вестернизацию как «образы жизни». В монографии «Современная глобализация: состояние и перспективы» [4] с позиций социальной философии и конфликтологии мы подвергли критике несостоятельность понимания глобализации как «вестернизации» и «американизации» и обозначили рациональность движений «антиглобалистов» и «альтер-глобалистов», что исключает ориентации на oппортунизм, мультикультурализм и толерантность. В монографии «Толерантность – проклятие рабов» [5] мы подвергаем критике метафизически-холопскую сущность толерантности, что исключает вестернизацию, мультикультурализм и оппортунизм. Такой многомерный, многоаспектный анализ следует из системности диалектического метода, которым мы руководствуемся во всех своих исследованиях. Западноевропейская культурология (более 550 определений «культуры») со всей своей толерантной, оппортунистической, глобалистски-навязчивой идеологией погрязла аморфном болоте «мультикультурализма», что используется западным миром в оправдании толерантности, терпимого отношения ко всем культурам, конфессиям, партиям, стилям, методам, школам, течениям… Специфический интерес теоретического методологического характера представляет (перспективная!) проблема исследования внутренних отношений между названными четырьмя интегральными характеристиками западно-европейского общественного сознания: «оппортунизм и мультикультурализм», «оппортунизм и толерантность», оппортунизм и вестернизация», «толерантность и вестернизация», «мультикультурализм и вестернизация» ... При этом анализе обнаружатся многие социально-значимые, но скрытые проблемы. Системный диалектический подход и хорош своей эвристичностью. Рассмотрим кратко культурологическое обоснование толерантности, чего жаждет европейский обыватель.

Во-первых, самое распространенное определение культуры как «всего созданного обществом», на которое склоняется вслед за Западом и запоздалая Россия (Д.С. Лихачев), уже предполагает терпимое, толерантное отношение к любой «культуре», которая находится «в обществе». Вся проблема теперь превращается в проблему понимания общества европейцем. Здесь множество исторических метаморфоз, которые заканчивалась толерантностью: a) сначала французы не принимали немецкую культуру- приняли; б) потом католики не принимали протестантскую культуру - приняли; в) затем европейцы не принимали японскую культуру – приняли; г) далее идет сложный процесс освоения африканской, океанической, латиноамериканской и пр. культуры - приняли; д) сложное отношение было к американскому образу жизни и ценностям – приняли. Европа открывает свои объятия всем культурам: однополым, языческим, троцкистским, исламским и пр. Толи еще будет!

Ничего не меняет понимание общества как цивилизации, хотя и такое узкое понимание выбрасывает за пределы культуры (западноевропейской!) такие явно культурные образования, как ценностные создания периода дикости и варварства. Но до этого Запад дойдет через XIX век только в конце XX века: острова Пасхи, культура майи, ацтеков, инков и аборигенов Океании, древнего Алтая, африканских племен «западнизм» («вестернизм») европейской культуры не преодолел до сих пор, что выражается в игнорировании всех внеевропейских культур и объявлении вестернизации сущностью глобализации. Все народы планеты это сразу почувствовали и создали движения антиглобализма и альтер-глобализма: нельзя все народы равнять на западноевропейскую культуру, как истинную культуру. Затасканное в своей неясности понятие «культура», как и понятия «демократия», «свобода», спасает толерантного европейца своей многозначностью.

Во-вторых, европейская неопределенность «культуры» предполагает понимание качестве «культурных» явно негативных, антигуманных явлений: наркомания, садизм, фашизм, нацизм, милитаризм, предательство, реакционность и пр. Следовательно, культурными, то есть своими, признаются и носители, субъекты названных антиценных явлений: толерантность, оппортунизм торжествуют, а от спесивой «вестернизации» ничего не остается. Хорошо хоть есть замена аналогичной американизацией: США спасают Европу от банкротства идеологического! Обратим внимание на то, что Европа не спешит и не хочет выработать верное, истинное определение культуры, о чем говорят работы европейских авторов за последние годы (Барт, Бодрийяр, Хейзинг), в том числе и работы американских авторов (Фукуяма, Хантингтон). Европе не нужно точное понимание культуры, как ценности, да еще с объективным критерием ценности в виде меры человеческого рода.

Печально(!) смотреть, как сегодня Россия повторяет ошибки Запада в области «культурной политики», уходя от истинного, конструктивного понимания культуры: а) определения культуры нет, б) расхваленная федеральная государственная культурная программа осталась в аморфном состоянии, в) на телепрограмме «Агора» М. Швыдкого продолжаются хитроумные словесные упражнения по поводу приставки «и» в типичных аморфных оборотах: «искусство и культура», «наука и культура», «литература и искусство», «образование и культура» ..., г) «культуру» выносят за пределы «социальной сферы», а что будет с «культурой производства», «культурой потребления», «культурой обмена», «технологической культурой», «экономической культурой», «культурой распределения», «культурой предпринимательства» ... Долой культуру из экономики, экологии, медицины, науки, образования, спорта, управления??? Так и получается сегодня: вслед за 3ападом Россия тоже заговорит о «мультикультурализме» – да здравствует оппортунизм, вестернизация, толерантность: «французское», но с «нижегородским» оттенком! Порождается безмерный хаос, но им так хочется управлять: пусть некомпетентно, некультурно, непрофессионально, потому что примитивная трактовка «демократии», «культуры», «управления» и пр. приводит к власти однозначных собственников.

В-третьих, «культура» привлекает социально-нейтральным своим характером, потому что применима для «прилагательной» спецификации самых разных социальных, классовых, полярных явлений: «пролетарская культура» и «буржуазная культура», «прогрессивная культура», «реакционная культура», «отечественная культура» и «враждебная культура»…

Такое толерантное понятие! Отсюда склонность европейцев к нему, а не к «идеологии», «мировоззрению» и т.п. Одеваясь в «мультикультурную» форму, культура становится даже концепцией Западной Европы в конце XX- начале XXI века. Ее абстрактный, внеклассовый, оппортунистический, толерантный характер начинает создавать соблазнительный образ «вестерна» (Запада), «вестернизации» как культа западноевропейского образа чувств, мыслей, действий. Европа начинает удивляться, почему другие этносы, народы не хотят глобализации как вестернизации, то есть как культуры и организуют анти-глобалистское движение… Но у других народов (арабских, африканских, азиатских, латиноамериканских, российских) свое аксиологическое понимание культуры, как ценности не только интернационального, общечеловеческого, но и национального, этнического характера: гармония меры человека и меры этноса, меры общего и отдельного.

Нами обосновано аксиологическое понимание культуры в соответствии с известным (к сожалению, узкому числу специалистов) марксовым учением об эффективной, гармоничной, культурной деятельности человека, когда она совершается по мере человека и по мере каждого предмета (концепция гармонии мер). Культура - это совокупность социальных ценностей, а антикультура - это совокупность социальных антиценностей. Историческое противостояние культуры и антикультуры характерно для человечества. Культура органически наследует, сохраняет социальные ценности, поэтому для нее характерна преемственность. Эта закономерность даже привела к утверждению концепции отрицания прогресса в культуре, в частности, в искусстве. Этот принцип преемственности ценностей и объясняет возможность и необходимость общности культур человечества, что ошибочно назвали мультикультурализмом. Общность культур народов отражает ценностное, позитивное аксиологическое единство культур этносов, а не эклектическую «солянку», не «мозаичную культуру», не «клиповую культуру» совмещения ценного и антиценного, позитивного и негативного. Только диалектическое решение является преодолевающим метафизические крайности изоляции от чужих культур и эклектического соединения несоединимого. Традиционная диалектика общего и отдельного, общего и особенного – такова марксистская концепция, исключающая примитивный европейский «мультикультурализм», ведущий к Вавилонскому столпотворению и развалу.