Психолого-психиатрическая экспертиза: исторический аспект

Исторически сложилось, что «экспертные исследования, проводимые с использованием знаний в области судебной медицины, психиатрии и психологии, возникли, формировались и развивались в процессе совершенствования институтов права.

Рассмотреть подробно все направления становления и развития судебно-психиатрической и судебно-психологической экспертиз невозможно, однако считаем необходимым определить основные исторические вехи возникновения и развития этих видов судебной экспертизы.

Анализ дошедших до нашего времени данных, позволяет констатировать, что первая судебно-психиатрическая экспертиза была проведена в 1690 году в отношении задержанного в городе Вязьме бродяги, который заявил, что является сыном царя Ивана Васильевича. Экспертизу проводили три врача, служившие при русском дворе и являвшиеся дипломированными докторами медицины и философии европейских университетов, каждый из них дал свое отдельное заключение. «В 1722 году был издан указ «О свидетельствовании дураков в Сенате»» [4, с. 15], с целью освидетельствования дворянских детей, уклонявшихся от службы под различными предлогами, в том числе указывая на малоумие от рождения. Указанное свидетельствование проводилось вплоть до 1815 года, после чего начало осуществляться в губернских городах. Во второй половине XVIII века в России открылись специальные психиатрические учреждения, называемые домами для сумасшедших. Их возглавляли врачи, избравшие своей специальностью психиатрию. Таких врачей было недостаточное количество, и они редко привлекались для заключения о наличии психического заболевания. Судебно-психиатрическая экспертиза, заключения которой былин научно обоснованными, в то время существовала только в столице и университетских городах. На территории государства «она находилась в руках правительственных чиновников, полицейских, городовых, уездных врачей, как правило, незнакомых даже с азами науки о душевных болезнях. После земской реформы 1864 года передовые русские врачи того времени создали «земскую медицину». С увеличением количества психиатрических лечебниц врачи стали разрабатывать научные основы и методы судебно-психиатрической экспертизы, а также внедрять их в практику. В этом принимали участие И. М. Балинский, В. Х. Кандинский, С. С. Корсаков, В. П. Сербский и другие, еще тогда выступавшие на судебных процессах в качестве экспертов-психиатров. Однако по существовавшим тогда правилам лица, у которых подозревалось наличие психического заболевания были освидетельствованы в распорядительном заседании Окружного суда несколькими врачами (не обязательно психиатрами), заключения эксперта в то время как такового не существовало. Передовые психиатры того времени – В. И. Яковенко, П. П. Кащенко, М. П. Литвинов, В. М. Бехтерев и др. – «протестовали против консерватизма уголовного и гражданского законодательства того времени, против условий производства судебно-психиатрической экспертизы, не соответствующих научным данным» [4, с. 129-130].

Ученые, исследовавшие советский период истории развития судебно-психиатрической экспертизы выделяют в нем три основных этапа. «Первый охватывает десятилетие 1919-1929 г.г. и характеризуется постепенным накоплением опыта экспертной работы, исследованием и разработкой новых организационных форм и методов судебно-психиатрической экспертизы и принудительных мер медицинского характера, становлением законодательной и научно-теоретической основ судебно-психиатрической деятельности.

Второй этап (1930-1950) «ознаменовался организацией целой сети судебно-психиатрических учреждений (отделений, экспертных комиссий) относящихся к системе органов здравоохранения, производством научных исследований в рамках судебной психиатрии, подготовкой квалифицированных судебно-психиатрических кадров. «Все эти мероприятия обеспечили становление и развитие судебной психиатрии как самостоятельной отрасли психиатрической науки»» [4, с. 129].

На третьем этапе произошло дальнейшее развитие всех указанных выше направлений судебно-психиатрической деятельности, а также начали разрабатываться новые (такие, как профилактика общественно опасных действий психически больных). В это время существенно расширились диагностические, экспертные возможности благодаря внедрению новых методов исследований. В обиход судебно-психиатрических стационаров вводились современные терапевтические средства. Разрабатывалась система судебно-психиатрических критериев и оценок всех клинических форм психического расстройства.

В это время «произошел переход отечественной психиатрии (включая судебную) на новую Международную классификацию болезней (так называемую классификацию десятого пересмотра, или МКБ-10)» [3].

Развивающаяся правоприменительная практика показала, что «все большую актуальность приобретает совершенствование правовых институтов ограниченной дееспособности и ограниченной вменяемости в целях производства эффективной правоохранительной деятельности специализированными государственными органами (суд, прокуратура, следственный комитет и др.).

И если при осуществлении правоприменительной деятельности в гражданском судопроизводстве проблемы невозможности применять институт ограниченной дееспособности в отношении определенных категорий граждан, страдающих психическими расстройствами, вызывают неоднозначную оценку, то в уголовном судопроизводстве можно констатировать недостаточную реализацию правоприменителем ст. 22 УК РФ, где ограничение вменяемости рассматривается как правовая категория. Причина кроется в законодательных недоработках процедурного характера» [1, с. 12]. Так, О. Н. Арестова указывая на «недостаточно ясное, определение ограниченной вменяемости в целях эффективности уголовного судопроизводства и реализации института ограниченной вменяемости на практике, отмечает, что в норме ст. 22 УК РФ должна присутствовать более четкая конкретизация соотношения медицинского и юридического критерия, должны быть определены границы юридического критерия в целях установления уменьшенной вменяемости» [1, с. 12].

Сегодня в российском гражданском законодательстве становление института частичной дееспособности психически больных лиц «является особым моментом для правоприменителя. Проблема ограниченной дееспособности лиц, которые страдают психическими расстройствами, недостаточно разработана в российской психиатрии, но такое понятие, существуя в действующем законодательстве (ст. 30 ГК РФ), в связи с практической необходимостью требует внесения некоторых уточнений» [2, с. 17].

Подводя итог, следует сделать вывод о том, что судебная комплексная психолого-психиатрическая экспертиза возникла и сформировалась путем выделения из психиатрии и (или) психологии. Уголовное судопроизводство со временем потребовало применение специальных знаний в этих областях наук, в связи с чем дальнейшее развитие комплексной психолого-психиатрической экспертизы зависело во многом от уровня их правовой регламентации.

1. Арестова О. Н. О некоторых проблемах реализации правовых институтов ограниченной дееспособности и ограниченной вменяемости в правоприменительной деятельности // Российский судья, 2011. № 11. С. 12.
2. Виницкий Л. В. О судебной экспертизе по уголовным делам // Российская юстиция, 2011. № 4. С. 17.
3. Международная классификация болезней десятого пересмотра МКБ-10. Принята 43-ей Всемирной Ассамблеей Здравоохранения // СПС «Гарант».
4. Морозов Г. В., Лунц Д. Р., Фелинская Н. И. Основные этапы развития отечественной судебной психиатрии / Г. В. Морозов, Д. Р. Лунц, Н. И. Фелинская. М., 1976. С. 15.