Китай граничит с 14 странами вдоль своей границы протяженностью 20 000 км, а также с еще несколькими островными странами [2]. Со многими из них у Китая есть споры из-за земли или морских экономических зон, а в некоторых случаях даже воевали за них [3].
Целью данной работы является анализ динамики отношений между Китаем и Индия в рамках Гималайского театр.
В данной работе будут использоваться реалистические подходы к международным отношениям. Поскольку основное внимание будет уделено материальным аспектам китайско-индийского отношения. Например, военная и экономическая силы, использование контролируемой территории и неопределенная география или административная политика.
Оборонительный неореализм является одним из двух подразделов неореализма. Эта теория была придумана Кеннетом Уолтцем в 1979 году как ответ на недостатки других господствующие в то время теории [1, c. 71]. Основная идея оборонительного неореализма стоит на представление об анархической природе международной системы и ее принципе самоорганизации, с помощью которых акторы борются за свое выживание [1, c. 71]. Это достигается за счет усилий по самопомощи из-за неопределенности того, как будут вести себя другие государства. Несмотря на то, что оборонительный неореализм уделяет основное внимание “обороне”, он признает, что причины для конфликта существуют. Чтобы объяснить возникновение конфликтов, теория указывает на “структурные модификаторы”. Конкретно к дилемме безопасности, географии и убеждениям элиты. Когда одно государство агрессивно стремится к безопасности только ради защиты своего существования, оно может рассматриваться другим государством как угроза. Что приводит к гонке вооружений и так называемой дилемме безопасности, в которой оба действующих лица находятся в безвыходном положении, поскольку повышение собственной безопасности может быть относительно связано с восприятием снижая безопасность другого.
С первого взгляда китайско-индийский конфликт можно было бы решить очень просто, поскольку каждая сторона претендует на разные области и эффективно контролирует некоторые другие. Это можно было бы проиллюстрировать на претензиях Китая на Аруначал-Прадеш, который контролируется Индией, в то время как Индия претендует на Аксай Чин, который эффективно контролируется Китаем. В обеих странах было предложено простое решение по обмену землей, проводились переговоры, которые, однако, принесли никаких результатов. Намекая нам на то, что корни конфликта уходят очень глубоко и дело уже не только в территории, которая иногда даже едва пригодна для жизни.
Следовательно, можно задаться вопросом: “Почему конфликт до сих пор не разрешен и что способствует его повторению?”.
Начиная со второй части вопроса, существует много примеры того, как напряжение нарастает или остывает. С социально-географической точки зрения, существуют причины, вытекающие из непосредственного поведения обоих участников, а также эскалация, вызванная неопределенностью, вызванной неясными историческими данными и плохой границей демаркации.
Определить двусмысленность проще из двух фактов. Первый факт, что Гималайская местность крайне негостеприимна с большими высотами, вечный снег и меняющиеся естественные барьеры уже вызывают беспокойство. Это особенно верно, зная, что соглашения о демаркации границ основаны на этих природных объектах, слово в слово. Это способствует повторному разогреву конфликта только за счет насильственного толкования древних юридических текстов. Даже если интерпретирующий субъект может быть прав, этот подход применим не только к буквальному толкованию юридических текстов и различных карт, но и к восприятию самой границы. При уменьшении масштаба Гималаи можно рассматривать как истинную естественную границу между Индией и Китаем, но все еще остается много неясностей, которые необходимо устранить, и обычно это вызывает эскалацию, когда это происходит. Прекрасным примером является случай Аруначал-Прадеша. Исторически, культурно и этнически связан с Тибетом, на основании чего на эту территорию претендует Китай. Однако де-факто он управляется Индией как одним из ее штатов. Предоставление пространства для конфликта, когда одна из сторон стремится изменить статус-кво (в случае Китая) или сделать его постоянным (в случае Индии). К счастью, эта спираль эскалации идет не только вверх. Из-за взаимного прагматизма пограничный конфликт между Индией и Китаем не является идеологическим, по сравнению, например, с соперничеством между Соединенными Штатами и Китаем. Если это не предотвращает случайные повторные нагревы; это обеспечивает относительно обширное пространство для быстрого разогрева. Поскольку конфликт основан не на борьбе “свободного мира” против “коммунистического мира”, а скорее на тщательном анализе затрат и выгод. Во-первых, для предотвращения полномасштабной не прагматичной эскалации, а во-вторых, для того, чтобы позволить обоим участникам довольно быстро разрядиться из-за осознания на высоком уровне того, что продолжение эскалации может быть не просто материально и политически выгодно. Вместо этого, скорее, всегда следует идеологически непредвзятым прагматическим рассуждениям.
С экономической точки зрения причины разогрева ситуаций гораздо более осязаемы и могут быть довольно легко указаны. Строительство инфраструктуры в спорных районах и вокруг них является одним из таких примеров. Даже несмотря на то, что строительство дорог, аэропортов, железных дорог или военных объектов вокруг спорных районов в пределах признанной территории Индии или Китая напрямую не влияет на демаркацию самих спорных территорий. Это действительно обостряет ситуацию, поскольку одной стороне обычно приходится реагировать на наращивание инфраструктуры другой стороны. Это позволит ему перемещать войска быстрее и в большем количестве, что позволяет разместить больше военных самолетов или сократить общее время в пути в пределах региона. Это может привести к восходящей спирали строительства инфраструктуры и очевидной дилемме безопасности.
Эскалация становится еще более серьезной, когда одна сторона использует инфраструктуру как способ узаконить свои территориальные претензии путем строительства в спорном районе, например, когда Китай строил дорогу вблизи Бутана в 2017 году, что привело к противостоянию с Индией. Затем отключение отопления может быть достигнуто путем разрушения таких инфраструктурных проектов или ограничения строительной деятельности в определенных регионах. Еще одним существенным фактором, способствующим обострению конфликта, являются продолжающиеся “водные войны” между Индией и Китаем, который, как государство, расположенное выше по течению, владеет почти всеми ключами к игре, и у Индии мало вариантов, что делать. Это привело к эскалации, вызванной политикой Китая “не делиться водой”, а также стремлением построить как можно больше плотин для страны, испытывающей нехватку воды, на реках, которые текут в Индию. Иногда даже вызывая наводнения, когда Китай скрывает данные о воде. С чисто торговой и рыночной точки зрения, обострение может быть объяснено давним разочарованием Индии в связи с ее огромным торговым дефицитом с Китаем. Рассматривая зависимость некоторых, например, фармацевтических отраслей от импорта сырьевых товаров, а также общий страх перед экономической мощью Китая и необходимостью что-то с этим делать. Наряду с более очевидными политическими шагами, такими как запреты на китайские приложения и ограничения на инвестиции, что приводит к дальнейшему обострению взаимоотношений, хотя Индия осознает свою сильную экономическую зависимость от своего соседа. Предоставление Индии определенного ограничения на протекционистскую экономическую политику, потому что она знает, что это повредит ей больше, чем наоборот. Установление линии для потенциального накала конфликта с экономической точки зрения.
На вопрос “Почему конфликт до сих пор не разрешен?” нет единого ответа, но их довольно много. Истоки конфликта кроются в неоднозначной деятельности, проделанной Британской империей, и дальнейших политических потрясениях по обе стороны границы в ближайшие годы. Однако, говоря о разрешении, одной из главных причин было бы нежелание идти на компромисс. Если бы конфликт касался только голой территории, компромисс был бы простым. К сожалению, это не так просто. Конфликт не связан с километрами в основном необитаемой земли на высоте тысяч метров над уровнем моря. Речь идет об утверждении регионального господства двумя растущими державами, которые неизбежно столкнулись друг с другом. Оба из которых знают, что отступление и принятие потери, в основном, незначительных областей с экономической точки зрения, может иметь серьезные политические последствия. Это может дискредитировать как власть Коммунистической партии Китая, так и правительство крупнейшей демократии в мире. Земля, на которую претендуют обе стороны в рамках китайско-индийского пограничного конфликта, на самом деле не так важна.
Что важно, так это динамика власти, которая движет ею и с помощью которой Индия и Китай хотят утвердить свое региональное, если не глобальное, господство. От борьбы за воду, военных соревнований или инфраструктуры спешите к простой дискредитации политической системы другой стороны за ее недостатки. Фактическому разрешению конфликта в этом случае препятствуют не только эти региональные и, в определенной степени, корыстные цели, но также сложный географический, этнический и политический ландшафт. Большая часть вины лежит на Великобритании и вызванных этим радикальных изменениях политических систем и беспорядках с обеих сторон. Это также проистекает из неспособности достичь консенсуса сразу после создания обеих стран, задолго до того, как конфликт перерос в насилие и стал омрачен силовыми целями, а также переплетается с целым рядом других социальных, политических, военных и экономических тем, каждая из которых с каждым днем становится все труднее решать. Пока мы не дошли до этого самого момента, когда полное, взаимное, долгосрочное и международного признанное решение маловероятно.
Таким образом, можно увидеть практической проявление теории оборонительного реализма. Особенно ярко это проявляется в разногласиях в отношении статуса-кво в отношениях между двумя странами благодаря их политике. Наряду с различными производными от него с точки зрения случайных вспышек или спадов. Анализ через его, однако, объективно не может фокусироваться только на наблюдаемом международном поведении обоих государств в прошлом и настоящем, а также о внутренней политике и трениях, которые они спровоцировали через объяснение и оправдания своих действий.
.png&w=640&q=75)
