Коррупция – термин, с которым знаком каждый член современного общества, однако его понимание у каждого человека различное.
Законодательное определение данного явления закреплено Федеральным законом от 25 декабря 2008 № 273-ФЗ «О противодействии коррупции» [2] (далее – Федеральный закон «О противодействии коррупции»), в пункте 1 статьи 1 которого указано, что коррупция – это:
- злоупотребление служебным положением, дача взятки, получение взятки, злоупотребление полномочиями, коммерческий подкуп, иное незаконное использование физическим лицом своего должностного положения вопреки законным интересам общества и государства в целях получения выгоды в виде денег, ценностей, иного имущества или услуг имущественного характера, иных имущественных прав для себя или для третьих лиц либо незаконное предоставление такой выгоды указанному лицу другими физическими лицами;
- совершение указанных деяний от имени или в интересах юридического лица.
Интересным является тот факт, что до вступления в законную силу Федерального закона «О противодействии коррупции» в обществе не существовало единого, фундаментального подхода к определению данного понятия. Как следствие учёными, изучающими эту проблематику, нередко формулировались выводы о том, что отсутствие законодательного закрепления понятия «коррупция» выступает одной из главных проблем, которая препятствует качественной борьбе с коррупцией.
На сегодняшний день развитие законодательство в этой сфере довольно часто претерпевает изменения: динамично совершенствуется, активно и быстро реагирует на изменяющуюся ситуацию в обществе, закрепляет всё больше норм об ответственности государственных служащих, совершивших коррупционные правонарушения.
Рассматривая проблемы антикоррупционного законодательства и учитывая, что в большинстве научных источников, посвященных проблемам коррупции и противодействия ей, наиболее часто обсуждаемым и дискуссионным вопросом выступает теоретическое понятие коррупции, можно сделать вывод о существовании множества довольно разнообразных точек зрения относительно ее определения. В первую очередь, такое многообразие связано с достаточно широкой дифференциацией проявлений коррупции в современном мире, причем не только в государственном секторе, но и в частном.
Так, А. В. Кудашкин, рассматривая данную проблематику, отмечает: «разнообразие используемых формулировок понятия «коррупция» не всегда позволяет выявить все существенные признаки этого явления. Общепринятым является понимание коррупции как использования должностным лицом своих властных полномочий и доверенных ему прав в целях личной выгоды, противоречащих установленным правилам. Однако следует отметить, что такой подход не может привести к формированию системной основы противодействия коррупции, поскольку не позволяет точно определить критерии коррупционных проявлений, и особенно правонарушений» [10, с. 41].
В. М. Корякин указывает, что отсутствие единого нормативного определения коррупции и связанных с этим термином других понятий (коррупционное преступление, коррупционное правонарушение и др.) является одним из основных препятствий к созданию эффективного механизма борьбы с коррупцией [8, с. 13].
Важно отметить, что существует также различие в объеме толкования данного термина: коррупция понимается научным сообществом в узком и широком смысле. Сторонники узкой трактовки определяют коррупцию через призму продажности и дачи взяток представителям того или иного уровня власти.
С. В. Ванюшкин и А. И. Долгова понимают под коррупцией «социальное явление, характеризующееся подкупом-продажностью государственных и иных служащих и на этой основе корыстным использованием ими в личных либо узкогрупповых, корпоративных интересах официальных служебных полномочий, связанных с ними авторитета и возможностей» [11, с. 501].
Схожую позицию занимает Н. Ф. Кузнецова. Ее точка зрения заключается в том, что коррупция – это «социально-негативное явление, выражающееся в подкупе одних лиц другими» [13, с. 21]. Н. Ф. Кузнецова критикует расширительную трактовку данного понятия и отмечает в связи с этим, что «именовать коррупцией всю систему корыстных должностных преступлений, например, злоупотребление властью, превышение власти, подлоги, не только нецелесообразно, но и не согласуемо с принципом дифференциации вины, ответственности и дифференциации наказания. В уголовном праве это весьма осложнило бы законодательную регламентацию хозяйственных и должностных преступлений, внесло бы путаницу в квалификацию преступлений и их наказуемость» [13, с. 22–23].
Важно отметить и недостаток такого способа толкования: определение коррупции через призму уголовно-правовых категорий явно сужает границы этого негативного социального явления. Следуя данным определениям большое количество деяний, совершаемых государственными и муниципальными служащими, а также иными представителями государственного аппарата и имеющих яркую и явную коррупционную составляющую, остается без соответствующего внимания, должной оценки и необходимого анализа.
Другая группа учёных является сторонниками широкой трактовки коррупции. В рамках данного подхода под коррупцией принято понимать любое корыстное поведение должностного лица, а не только незаконной сделке между представителем власти и частным лицом.
Так, Г. Н. Борзенкова считает, что существуя, коррупция приводит к «разложению управленческого аппарата, основанном на использовании чиновниками своего служебного положения в корыстных целях» [3, с. 30].
По мнению В. С. Комиссарова коррупция – это «использование субъектом управления своих властных полномочий вопреки интересам службы из личной заинтересованности» [9, с. 26].
Б. В. Волженкин полагал, что коррупция – это «... социальное явление, заключающееся в разложении власти, когда государственные (муниципальные) служащие и иные лица, уполномоченные на выполнение государственных функций, используют свое служебное положение, статус, авторитет занимаемой должности в корыстных целях для личного обогащения или в групповых интересах» [4, с. 47].
Как отмечалось выше, в российском законодательстве понятие коррупции было дано Федеральным законом «О противодействии коррупции». Закон не установил конкретного определения, однако это явление раскрыто через перечень деяний, позволяющих идентифицировать его как коррупцию. Интересным является тот факт, что признаки деяний, которые указанный выше Закон определяет как составные части рассматриваемого правонарушения, являются составами преступлений, предусмотренных статьями 201, 204, 285, 290 и связанных с ними Уголовного кодекса Российской Федерации.
По мнению С. В. Плохова, «произошла подмена понятий «коррупция» и «преступление коррупционной направленности» [20, с. 19]. Таким образом, можно сделать вывод, что данный подход к понятию «коррупция» является излишне широким.
Исследуя приведенные доводы и точки зрения представителей научного сообщества можно говорить о том, что в российском законодательстве на сегодняшний день не существует однозначного и единственно верного определения коррупции как деяния (т. е. понятия через перечисление его признаков и основных характеристик, раскрывающих суть), а имеющееся законодательное определение является лишь формальной нормой.
Это выдвигает на первый план проблему формулирования понятия коррупции, которое могло бы стать практически применимым в рамках российского законодательства. В связи с этим предлагается проанализировать Конвенцию ООН против коррупции [1]. Данная Конвенция ратифицирована Российской Федерацией и, наряду с иными подобными документами, является частью действующего законодательства государства.
Рассматриваемый документ не формулирует нового определения коррупции, однако использует определение, установленное Девятым конгрессом Организации Объединенных Наций по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями [16, с.17], проведенным в Каире. Так, коррупция понимается как злоупотребление государственной властью для получения выгоды в личных целях. Характерной чертой этого явления, согласно представленному определению, является корыстная мотивация.
Указанные выше определения можно назвать основными при рассмотрении вопроса о понятии термина «коррупция». Проанализировав представленные подходы, нельзя не отметить высокую степень их значимости и существенную роль в развитии проблематики коррупции и ее предупреждения. Однако отмечается также, что в современных условиях научные исследования в сфере разработки понятийного аппарата отличаются незавершенностью.
