Начиная с XIX века палеолингвистика заслуженно гордится достигнутыми успехами в изучении мертвых языков.
В 1822 г. французский лингвист Франсуа Шампольон (1790 - 1832), опираясь на Розеттский камень, имеющий три идентичные надписи на двух языках, сумел дешифровать надпись на древнеегипетских иероглифах. В 1841 г. вышел в свет его труд «Египетская грамматика».
В 1830-х годах британский лингвист Генри Кресвик Роулинсон (1810 – 1895) сумел дешифровать трёхъязычную Бехистунскую надпись. Эта дешифровка положила начало изучению месопотамской клинописи.
Особую трудность, не смотря на обилие артефактов, представлял для дешифровки язык древних мая. Так в 1945 году Пауль Шелльхас (1859–1945), немецкий исследователь-энтузиаст, автор статьи «Дешифровка письма майя – неразрешимая проблема?», признал проблему дешифровки майяской письменности слишком трудной, чтобы ожидать положительные результаты в обозримом будущем. Не смотря на столь пессимистичный прогноз, над дешифровкой текстов мая продолжал работать советский этнограф Ю.В. Кнорозов, который в 1963 г. выпустил монографию «Письменность индейцев майя», сопроводив её словарём и таблицей знаков.
Таким образом, к середине прошлого века раскрыли свои секреты мёртвые языки самых разных народов древности, но, этрусский язык, не смотря на хорошо изученную культуру этого этноса, так, до сих пор, считается недешифрованным.
Ещё со времён Древнего Рима сохранилось изречение: «ETRUSCUM NON LEGITUR» («Этрусское не читается»).
На лекции, посвящённой этрусскому языку выдающейся, российский лингвист Вячеслав Всеволодович Иванов (1029 – 2017) признался [4]:
«Ситуация, сложившаяся в области исследования этрусских текстов, представляется парадоксальной. Их изучение ... не вызывает трудностей … тем не менее понимание этрусских текстов чрезвычайно мало продвинулось... Все более сложные тексты пока что совершенно не поддаются переводу».
Таким образом, можно констатировать, что серьёзных исследований этрусского языка со времён Древнего Рима по настоящее время не проводилось. За неимением академических исследований этого вопроса, считаю целесообразным обратится к результатам дешифровки этрусских надписей Классена и Воланского. Но прежде следует отметить, что их интерес к этрусскому языку был не случаен. Этому предшествовали исследования по изучению языка пеласгов Александром Дмитриевичем Чертковым (1789 – 1858), который в 1855 г. выпустил книгу «О языке пелазгов, населивших Италию, и сравнение его с древле-словенским», где он обосновывал связь пеласгого и древнеславянского языков. При этом следует отметить, что Дионисий Галикарнасский (60 – 7 вв. до н.э.) указывал на то, что этруски долго проживали бок о бок с пеласгами и благодаря этому во многом овладели культурой и письменностью последних, поэтому, как считали Классен и Воланский, исследования А.Д. Черткова могли бы помочь в дешифровке этрусского письма.
Егор Иванович Классен (Григоренко) (1785 – 1862), немец по происхождению, российский подданный с 1836 года. Служил преподавателем, сначала в Архитектурном училище при Экспедиции кремлёвских строений, а затем в Московской практической коммерческой академии, по предметам физика, математика, теоретическая механика, технология. С 1854 г. по материалам собственных исследований (1854 – 1861) выпускает серию книг «Новые материалы для древнейшей истории славян вообще и Славяно-Русов до рюриковского времени в особенности с лёгким очерком истории руссов до Рождества Христова».
Тадеуш (Фаддей) Воланский (1785–1865) - польский археолог и коллекционер, славянофил, филолог-любитель. В 1854 г. вышла в свет его работа «Описание памятников, объясняющих славяно-русскую историю, составленное Фадеем Воланским, переведённое Егором Классеном» в первом выпуске сборника Егора Классена «Новые материалы для древнейшей истории славян вообще и славяно-руссов в особенности с лёгким очерком истории русов до Рождества Христова».
В качестве материала для настоящего исследования был выбран свинцовый диск с рисунками и надписью (рис. 1), который предположительно был найден в середине XVIII века в итальянском городе Вольтера в провинции Пиза региона Тоскана к северо-западу от Сиены, и который атрибутировали как «монета из Волатерры» по древнему названию города – Вольтера. В настоящее время этот артефакт находится в музее этрусков г. Вольтеры.
Рис. 1. Диск из Волатерры
Итальянские исследователи перевели надпись на диске как «Велатри», полагая, что именно так назывался город Волатерры во времена этрусков, считая, что на диске изображен герб города [2].
Приступая к дешифровке диска из Волатерры, необходимо обратить внимание на диски (монеты) из Метапонта (древнегреческий город-колония в Южной Италии, на берегу залива Таранто, в древней области Лукании) (рис. 2).
Рис. 2. Диски (монеты) из Метапонта
На этих дисках (монетах) мы видим натурализованное изображение необмолоченных колосьев, что связывает их с диском из Волатерры, где колос изображен после обмолота, а зерна изображены рядом /1/.
Таким образом, можно предположить, что диски из Метапонта, и из Волатерры имеют тождественное назначение, как некий атрибут, связанный с перемещением хлебного зерна.
В Метапонте это, очевидно, посевное зерно под будущий урожай, а в Волатерре, это, вероятно, товарное зерно для государственных нужд /2/.
На этот факт указывает направление изображения колосьев. На метапонских дисках колосья всегда изображаются по стеблю снизу в верх, а на волатеррском, наоборот, сверху вниз. При этом, на волатеррском диске колос изображен с пустыми чешуйками. Следует предположить, что характер изображения колосьев на дисках, даёт указание на назначение транспортируемого зерна.
В этом случае необмолоченные колосья вероятней всего указывают на посевное зерно, в то время как обмолоченный колос, возможно, указывает на товарное зерно, предназначенное для переработки в муку. Это отличие может нести в себе указание на особенности транспортировки и хранения зерна, в зависимости от его конечного назначения.
Также следует обратить внимание на двойной профиль на диске из Волатерры. Ни на греческих, ни на римских монетах такой профиль никогда не использовался. В то же время многоликость характерна для культов славян того, и более ранних периодов, что связывает этот диск со славянской культурой.
Для удобства дешифровки надпись на диске (рис.3) представлена строчно.
Рис. 3. Пропись надписи на диске из Волатерры
Воспользуемся транслитерацией алфавита Воланского и перепишем надпись в привычном нам виде слева направо (рис. 4).
Рис. 4. Транслитерация надписи
В примере XXI в «Описание памятников, объясняющих славяно-русскую историю, составленное Фадеем Воланским» Классен рассматривает фигурку мальчика с гусем, где, в частности, пишет [3, с.183]:
«Фигура имеет в вышину 32 дюйма; она изображает нагого гетского мальчика с гусем в руках. Эта фигура найдена в 1746 году в тосканских владениях и из музея Corraziano перешла в Лейденский кабинет, где Янссен, в росписи этрусских надписей, публиковал ее под № 33. В течение 100 лет, со времени нахождения ее, очень много говорили об этой статуйке, и антиквариям она весьма знакома, но ни один не сообщил нам достаточного объяснения. Значительно уменьшенный рисунком заимствован мной из Kreutzer's Sуmbоlik табл. 49. На правой ноге мальчика находящаяся надпись взята мною из Янссена, потому что она изображена им с большою точностью. Она состоит из двух гекзаметров и читается так:
В подлиннике: Бело гас вея нагнала; до воли дасе Алпану; Пенате! голен Гета туди нес толе надеiiс.
По-русски: Белого гуся буря загнала; он отдается воле Всевышнего; Пенаты! бедный (голый) Гет сюда нес его толико надеясь».
Перепись первого слова этой надписи можно увидеть на рис.5.
Рис. 5. Начало прописи у Классена
Как видим, слово «бели» (белого) надписи у Классена в точности совпадает в трёх буквах с началом надписи на диске из Волатерры, то есть в начале надписи на диске совершенно однозначно читается слово «БЕЛА» в значении «белое».
Следующие три буквы, как видно из рис.4 читаются как «ОРИ», которые дешифруются как производное от древнеславянских слов «орати» в значении «пахать» и «орий» в значении «пахарь».
Учитывая, что пластина снабжена уточняющим рисунком в виде обмолоченного колоса и дух зёрен, можно предположить, что слово «ОРИ» означает «зерно». Тогда вся надпись может быть дешифрована как «белое зерно», что в современном семантическом поле русского языка соответствует понятию «ПШЕНИЦА».
Таким образом, у нас есть все основания считать диск из Волатерры либо пломбой, либо таможенным жетоном для провоза пшеницы. Этот вывод находит своё подтверждение в исторической канве Этрурии.
После получения титула консула в 205 г. до н.э. Публий Корнелий Сципион (235 – 183 гг. до н.э.), как победитель войны в Испании, получает поручение сената Рима о перенесении военных действий непосредственно в Карфаген, с целю разрушить его влияние на Средиземноморье. При этом сенат его очень сильно ограничил в средствах, запретив провести необходимый для этого воинский набор. Несмотря на это, Сципион был полон решимости продолжить свою победоносную войну и без государственной поддержки, заявив, что «союзники дадут ему все, что нужно для постройки и снаряжения кораблей» [5, кн.28, 45:14].
Вот как об этом пишет Тит Ливий [5, кн.28, 45:15-21]:
«Первыми пообещали по своим возможностям помочь консулу города Этруии: Цере – дать ХЛЕБ и всякое продовольствие для моряков; Популония – железо; Тарквиния – холст на паруса; Волатерры – корабельный лес и ХЛЕБ; Арретий – три тысячи щитов и столько же шлемов, копья, галльские дротики, длинные копья – всего пятьдесят тысяч предметов, каждого вида оружия поровну, – а так-же топоры, заступы, косы, корзины, ручные мельницы, сколько этого нужно для сорока военных судов; сто двадцать тысяч модиев ПШЕНИЦЫ и дорожных денег десятникам и гребцам. Перузия, Клузий и Рузеллы пообещали корабельный сосновый лес и много ХЛЕБА. Сосны брали из общественных лесов. Города Умбрии и, кроме того, Нурсия, Реата, Амитерн и вся земля сабинская пообещали солдат; многие марсы, пелигны и марруцины пошли добровольцами во флот. Камерин, равноправный по договору с Римом, прислал когорту в шестьсот вооруженных. Тридцать кораблей были начаты постройкой (двадцать квинкверем, десять квадрирем): Сципион так торопил рабочих, что на сорок пятый день после доставки леса суда, полностью снаряженные, были спущены на воду.»
Как видим, минимум шесть городов Этрурии, Волтарры в том числе, участвовали в походе Сципиона хлебными поставками, что нивелирует привязку этого артефакта собственно к Волатеррам.
Таким образом, предложенная атрибуция диска из Волатерры, находит свою корреляцию в исторической канве Этрурии и позволяет установить ориентировочный возраст артефакта – 205 г. до н.э. как наиболее вероятный, и связанный с участием этрусских городов в организации военной экспедиции Публия Корнелия Сципиона в Карфаген.
На принадлежность рассматриваемого артефакта к этрусской культуре косвенно указывает морфологическая структура надписи, которая основывается на двух морфемах «бел» и «ори».
Морфологический анализ греческого языка указывает на присутствие этих морфем в его лингвистической системе.
Морфема «ори» используется в таких значениях как «мул», «мычать», что указывает на их тесную связь с древнеславянским понятием «орати» - пахать.
Морфема «бел» используется в греческом языке в значениях «остриё», «копьё», «стрела», что указывает на её формирование в иных культурно-исторических условиях нежели древнеславянская морфема «бел».
Таким образом, если дальнейшие исследования подтвердят аутентичность предложенной дешифровки происхождению артефакта, то можно будет утверждать, что надпись на нём не относится к греческому языку.
Морфологический анализ латинского языка указывает также на присутствие в его лингвистической системе рассматриваемых морфем.
Морфема «ори» используется в таких значениях как «восходящее солнце», «восточный», «жители стран Востока», что указывает на её древнеславянское происхождение, учитывая устойчивое значение этой морфемы в древнеславянской лексике в значении «пашество». В соотношении с аналогичной морфемой греческого языка, можно сделать вывод о том, что эта морфема исторически была заимствована и греческим, и латинским языками из более раннего древнеславянского языка.
Морфема «бел», в латинском языке используется в двух значениях.
В первом случае, в таких понятиях как «зверь», «звериный», «звериный стиль», что также может иметь древнеславянское происхождение, учитывая информацию Геродота о неврах как людях-оботнях, андрофагах – «людоедах» и т.д.
Во втором случае она связана с древнесемитской морфемой «бел» в значении имён собственных. Так божество Бел (Балу) в значении «господин», «владыка» коррелируется с именем древнеславянского божества – Белобог, что указывает на связь обоих значений латинской морфемы «бел» с аналогичной древнеславянской морфемой.
Таким образом, и лингвистический, и исторический анализы указывают на происхождение этрусского языка из древнеславянского, что необходимо учитывать при дальнейших дешифровках этрусских надписей.
В заключении следует отметить важный момент в дешифровке этрусского языка, связанный с тем, что, начиная с 5 века до н.э., на него сильное влияние начинает оказывать римская разговорная речь, поэтому всё чаще в этрусских надписях наравне с собственно этрусскими словами появляются заимствования из латыни. Это значительно усложняет дешифровку этрусских текстов.
Примечания
/1/ Ряд исследователей идентифицируют обмолоченный колос на диске из Волатерры, как дубина /1, с.203/. С этим трудно согласиться, так как обмолоченный колос изображен в направлении сверху в низ, что логично для завершённого действия, в то время как дубина, как оружие, всегда изображается наоборот снизу вверх, как готовность к предстоящему действию, т.е. рукоять дубины, должна была быть изображена в нижней части рисунка.
/2/ В связи с этим, можно предположить, что двойной профиль на диске из Волатерры, может указывать на двойное назначение транспортируемого зерна: и как товарное, и как посевное, или на двойную подотчетность зерна, как, например, поставка зерна вассальных государств римской армии.
.png&w=640&q=75)
