24 сентября 2019 года исполнилось 205 лет со дня рождения, а 30 сентября 2020 года минет 130 лет со дня кончины выдающегося анатома XIX века Венцеслава Леопольдовича Грубера. Отмечается досадная корреляция между упадком анатомии в наши дни и снижением интереса к ее былым корифеям. Если в пятидесятые-шестидесятые годы XX века анатомия в СССР была на подъеме, то таким заметным ее представителям, как В.Л. Грубер, посвящались солидные статьи в ведущих морфологических журналах, конференции и другие юбилейные мероприятия. Минувшие же памятные дни Венцеслава Леопольдовича прошли ничем не отмеченные, тем более важным представляется сейчас отдать долг его памяти, вспомнив о великих заслугах этого ученого перед русской анатомией и медициной.
Венцеслав Леопольдович Грубер родился 24 сентября 1814 года в замке Круканице близ монастыря Тепль, около города Мариански Лазни в Богемии (Чехия), в семье бочарного мастера [2, c. 115]. Уже на третьем десятке лет своей жизни он поступил на медицинский факультет Карлова университета в Праге. Учился Венцеслав посредственно, однако с первого же курса страстно полюбил анатомию, которою его увлек почти такой же молодой, всего на 4 года старше Венцеслава, но уже весьма известный анатом Иосиф Гиртль. В 1843 году В.Л. Грубер стал прозектором на кафедре Гиртля в Праге. К тому времени он уже имел степень доктора хирургии, а в 1848 году, после успешной защиты диссертации, получил степень доктора медицины. Однако, несмотря на блестящие способности к препарированию, трудолюбие и настойчивость, карьерного роста у него не получалось. Возможно, причиной этого была антипатия, которую на факультете питали к Груберу из-за его неудобного, прямого характера. Он никак не мог получить прочного, постоянного места; даже должность прозектора, в которой состоял Венцеслав, не могла почему-то быть постоянной. А кафедра анатомии Карлова университета, на которую после переезда в Вену Гиртля в 1845 году мог рассчитывать В.Л. Грубер как специалист именно в области нормальной анатомии, была отдана патологоанатому Винценту Бохдалеку. Грубер с ранних лет обладал замкнутым характером, был индивидуалистом. Карьерные неудачи в Карловом университете в Праге сделали его мнительным, болезненно обидчивым, что еще больше усугублялось педантичностью и скрупулезностью характера. Грубер мог проявить резкость, не думая о последствиях. К тому же он не всегда отличался скромностью и напоминал о своей эрудиции, порой умаляя знания других ученых. Все это не содействовало благосклонному к нему отношению, особенно в чешских кругах, которые в борьбе с немецким засильем в системе высшего образования отвергали Грубера как немца по национальности, хоть он и родился в Чехии. Как оказалось в дальнейшем, Грубер вовсе не был немецким националистом, поэтому спустя несколько лет в Петербурге, в Императорской Медико-хирургической академии (ИМХА), где тоже шла борьба против немецкого засилья, его лучшими друзьями стали представители русской партии – И.М. Сеченов и С.П. Боткин [2, c. 118].
В 1845 году В.Л. Грубер, обиженный на руководство Карлова университета, чувствуя, что в Праге он не прижился, хотел обосноваться в Инсбруке или в Любляне. Но в это время в Вену прибыл Н.И. Пирогов, который искал себе помощника на должность первого прозектора для только что открытого в ИМХА Анатомического института. Сам Н.И. Пирогов, по инициативе которого в академии организовали Анатомический институт, был назначен его директором. Профессор Венского университета Иосиф Гиртль порекомендовал Николаю Ивановичу своего ученика по кафедре анатомии в Карловом университете, 32-летнего доктора медицины В.Л. Грубера. Н.И. Пирогов пожелал лично и на месте познакомиться с этим кандидатом, и встреча их произошла в начале октября 1846 года. В то время Пражский анатомический музей имел около 300 препаратов, изготовленных искусными руками Грубера. В период посещения его Н.И. Пироговым Грубер исследовал органы слуха животных. Пользуясь присутствием Николая Ивановича, Грубер передал ему целую коллекцию органов слуха птиц в дар Медико-хирургической академии (МХА) [2, c. 116]. Будучи восхищен ювелирной работой Грубера, Николай Иванович тут же сделал ему предложение насчет службы в России. Грубер быстро согласился, понимая, что в Праге им откровенно пренебрегают. Коллеги по Карлову университету, видевшие в нем конкурента, восприняли его отъезд со вздохом облегчения и быстро забыли Грубера. Он же отправился в Россию навстречу славе.
4 апреля 1847 года В.Л. Грубер прибыл в Петербург и сразу активно включился в работу: принялся за изготовление анатомических препаратов. Незадолго до его приезда, в 1846 году, для Анатомического института ИМХА было построено новое деревянное здание. Однако оно не отличалось простором и удобствами; к тому же трупы, используемые в учебных целях, не бальзамировались. Препаровочные залы освещались масляными лампами, плохо проветривались. Длительная работа в наполненном удушающим трупным запахом, полутемном помещении вредно отражалась на здоровье как самого Пирогова, так и его ближайшего помощника В.Л. Грубера. Однако ничто не могло помешать энтузиастам науки, и в Анатомическом институте, кроме педагогической, кипела интенсивная научно-исследовательская работа [3, c. 92]. Работоспособность Грубера была поистине фантастической. Пребывая в препаровочной по 12-14 часов ежедневно, он изготавливал в год более 200 сложных препаратов. Причем по искусству выполнения и демонстративности они в России не имели себе равных. Особое внимание исследователь уделял изучению аномалий развития различных анатомических образований (костей, мышц, зубов, периферических нервов). Тщательно описывая выявленные отклонения от нормы, он создавал к каждом случае бесценный музейный препарат. Многие из таких препаратов в хорошем состоянии и сейчас хранятся в фундаментальном музее кафедры анатомии человека Военно-медицинской академии (ВМА). Со свойственной ему скрупулезностью В.Л. Грубер изучал каждый вскрываемый им труп. За 40 лет работы в ВМА он лично отпрепарировал около 30000 трупов, изготовил более 5000 анатомических препаратов. Кроме работы в качестве прозектора, он производил патолого-анатомические вскрытия, а при необходимости посещал хирургические клиники и консультировал при решении сложных вопросов, касающихся анатомической стороны операции [1, c. 37].
Поскольку анатомический музей МХА, созданный в 1786 году, отошел к кафедре описательной анатомии, В.Л. Грубер с присущей ему неутомимостью принялся создавать новый музей, который со временем превратился в сокровищницу ценнейших препаратов с богатейшей коллекцией черепов. Им было собрано около 4000 черепов с различными аномалиями развития, вариантами окостенения и строения. В большом количестве были представлены аномалии костей туловища и конечностей, варианты числа и формы скелетных мышц, коллекция препаратов синовиальных сумок, более 1500 препаратов внутренних органов. Одну из богатейших частей музея составили препараты по анатомии сосудистой системы, в т. ч. сухие препараты сердца и сосудов. Важное значение В.Л. Грубер придавал изучению вопросов сравнительной анатомии. Практически по всем системам органов, наряду с человеческими анатомическими препаратами, в музее имелись препараты органов, изъятых у животных. Тщательному препарированию, изучению подвергались и патолого-анатомические образцы.
Венцеслав Леопольдович фанатично любил свое дело и отдавался ему до самозабвения. Результаты его трудов, выраженные в цифрах, достигают невероятных, сказочных величин. Как в легендах, все у него считается не иначе, как тысячами: тысячи трупов, тысячи препаратов, тысячи экзаменов. В России Грубер оставил огромное наследие в описательной анатомии, опубликовав более 600 научных работ и сделав более 5000 анатомических препаратов, многие из которых до сих пор хранятся в музее кафедры.
По формальным признакам не все признают создание В.Л. Грубером собственной научной школы. Действительно, сотрудники анатомического института К.Ф. Геппнер и П.Ф. Лесгафт разрабатывали свои научные направления, не группируясь при этом вокруг научных интересов В.Л. Грубера. Да и сам он не стал прямым продолжателем анатомо-клинического и экспериментального направлений, которые утверждал Н.И. Пирогов. Однако по масштабам научных изысканий и обширности разработанного им материала, а также громадному наследию, которое он оставил потомкам, его следует поставить в один ряд с величайшими анатомами своего времени [1, c. 38].
После ухода Пирогова из ИМХА в 1856 году Грубер возглавил Анатомический институт, но официально это было утверждено лишь в 1860 году, когда Институт переименовали в Кафедру практической анатомии. Основными научными направлениями в период руководства Венцеслава Леопольдовича были:
- Изучение индивидуальной изменчивости, вариантов строения органов, описание и накопление научных фактов.
- Сравнительно-анатомические исследования.
- Совершенствование научных методик (препарирования, консервации, инъекции).
- Изучение топографии органов и систем.
- Формирование научного анатомического музея.
Материалом для исследования служили практически все трупы, доставляемые в Анатомический институт для учебного процесса (препарирования, изготовления препаратов), для судебно-медицинских и патолого-анатомических вскрытий. Одновременно В.Л. Грубер вскрывал и препарировал трупы животных. Владея методиками вскрытия, препарирования, инъекции и бальзамирования, он занимался поиском и описанием вариантов строения органов, детально их описывал, точно подсчитывал соотношение обнаруженных вариантов с классической нормой. Считается, что в отношении числа найденных и изученных им вариантов строения органов и частей человеческого тела он не имел себе равных среди европейских ученых того времени. 70 % его работ посвящены характеристике аномалий, пороков и вариантов развития лично им исследованных объектов. Знаменитый европейский анатом XIX века Губерт Лушка писал: «В областях, в которых Грубер произвел свои исследования уже для другого ничего не остается» [1, c. 40].
В.Л. Грубер изучил анатомическое строение суставных сумок почти всех суставов, их топографию и даже патологические изменения. С помощью инъекций он выявил многочисленные варианты хода и ветвления артерий, топографию вен. Им подробно описаны артерии лица, гортани, щитовидной железы, сосуды конечностей и таза. Венцеслав Леопольдович открыл редко встречающиеся (аномальные) сосуды верхней конечности: поверхностную срединную артерия предплечья, поверхностную локтевую артерию, подреберную артерию [1, c.38]. Он подробно описал подкожные вены шеи, вены сердца, варианты развития полых, непарных и полунепарных вен. Им детально изучены мышечная система человека и животных, описан целый ряд неизвестных мышц на туловище и конечностях. Очень важное значение имели его исследования фасций шеи. Именно В.Л. Грубер впервые описал надгрудинное межапоневротическое пространство шеи и его продолжения кнаружи позади латеральных краев грудинно-ключично-сосцевидных мышц – слепые мешки Грубера [6, c. 148]. В разделе спланхнологии он обратил внимание на встречающиеся аномалии развитии органов пищеварительной системы и брыжеек, а также на причины, способствующие образованию грыж и заворотов кишечника. В.Л. Грубер подробно изучил сравнительную анатомию гортани, открыл добавочные мышцы, связки и пазухи, встречающиеся в норме у человекообразных обезьян. Он собрал и описал целую коллекцию вариантов развития почек. В.Л. Грубер создал уникальную коллекцию вариантов строения костных анатомических препаратов. Они и по сей день хранятся в фундаментальном музее кафедры анатомии человека ВМА. Фактически каждый препарат описан Грубером в той или иной статье или монографии. В течение всей своей 40-летней творческой деятельности В.Л. Грубер занимался совершенствованием методик анатомического исследования. Есть метод бальзамирования трупов Грубера – способ консервации их крепким раствором хлорида цинка в спирте с последующей обработкой внутренностей этим же раствором с добавлением гипса и квасцов [7, c.104]. Его именем назван целый ряд анатомических образований: Груберов канал, Грубера кость, Грубера связка, Грубера вырезка и т.д. [4, c. 83].
Венцеслав Леопольдович провел большую работу по реорганизации преподавания анатомии. Он был полностью согласен с Н.И. Пироговым, который писал: «Практическое изучение анатомии есть самое важное в этой науке». Грубер требовал от каждого студента активной работы в препаровочных залах. Он лично вел надзор над работающими в анатомическом театре. Каждый учащайся в году должен был приготовить 2-3 анатомических препарата и, сверх того, перед окончательным экзаменом представить Груберу сложный препарат для музея. Практическое обучение анатомии, экзамены и составление музея находилось под непосредственным контролем руководства академии. Около трети всего числа врачей в России в период работы Грубера в МХА были его слушателями. Иностранец, забавно говоривший на смеси немецкого, русского и латинского языков, он был грозой и любимцем многих поколений студентов, которые самым разнообразными способами выражали свою благодарность профессору. 21 марта 1887 года, в канун 40-летнего юбилея работы Венцеслава Леопольдовича в России, из типографии Министерства внутренних дел вышла отдельной брошюрой «Грубериада» – большая поэма, в которой пунктуально описывалась каждодневная деятельность профессора анатомии [5, c.135]. Поэма не блистала литературными достоинствами, но наглядно отражала своеобразие привычек, пунктуальность распорядка дня и характера приемов работы Венцеслава Леопольдовича. Написана поэма была одним из учеников и почитателей В.Л. Грубера – доктором А. Эберманом. Во вступлении к поэме звучит его пожелание: «Семья врачей пусть будет рада, что вышла в свет Грубериада». Отрывки из поэмы часто приводились в статьях, посвященных В.Л. Груберу, но саму книжечку с названием «Грубериада» увидеть можно, вероятно, только в музее ВМА (Медико-хирургическая академия была переименована в Военно-медицинскую академию в 1881 году).
В России по достоинству оценили В.Л. Грубера. Наша страна стала для него вторым Отечеством. 40 лет он стоял на страже российской науки и Санкт-Петербургской анатомической школы. Современники считали, что Грубер при жизни воздвиг себе памятник из массы добытых фактов. Также памятником В.Л. Груберу можо считать построенное в 1871 году по его планам и под его неусыпным контролем новое каменное здание Анатомического института, существующее поныне.
В честь 40-летия научной и педагогической деятельность Венцеслава Леопольдовича была выбита юбилейная медаль, а позднее на кафедре поставлен бронзовый бюст. Ученики В.Л. Грубера, К.Ф. Геппнер и П.Ф. Лесгафт, разрабатывали собственные научные направления, но от своего учителя они взяли умение вести научные исследования и отстаивать полученные результаты. Многочисленным работам В.Л. Грубера, опубликованным в русской и, главным образом, в иностранной научной периодике, можно безоговорочно доверять. В знании анатомической литературы с ним не мог соперничать никто. И.М. Сеченов, друживший в В.Л. Грубером, вспоминал: «Знал он одну анатомию, считал ее одним из китов, на которых стоит вселенная… Чувство долга и чувство справедливости было развито у Грубера до непостижимой для нас … степени» [1, c. 40].
В.Л. Грубером был сделан ряд открытий, которые имеют практическое значение. Его исследования о клапанах внутренних яремных вен заставили пересмотреть взгляды специалистов на происхождение венозных шумов в этой области. Описание вариантов и механизмов непроходимости кишечника, в частности, узлообразования, помогло хирургам в распознавании и лечении этого опасного заболевания. Мастерски владея бальзамированием, он не раз успешно осуществлял его по своему способу: крепким раствором хлорида цинка в спирте.
Главная заслуга научно-педагогической деятельности Венцеслава Леопольдовича состоит во внедрении в изучение анатомии сравнительного метода (эволюционного). Он впервые смог перебросить научной мост между анатомией человека и животных, между анатомией нормальной и патологической. Сравнительно-анатомические его работы были написаны под влиянием сравнительной анатомии Кювье. Развитие эволюционных идей во второй половине XIX века мало затронуло Грубера. Венцеслав Леопольдович был типичным эмпириком в анатомии человека, но это отражало закономерный этап развития науки, которая была обязана ему громадным количеством фактических данных. Беззаветная любовь Грубера к науке и к преподаванию снискала ему всеобщее уважение и обожание, в особенности среди врачей – его учеников, которых насчитывалось свыше 8000. Он стойко переносил неблагоприятные материальные условия в первые годы жизни в России и тяжелые условия работы в плохом помещении старого Анатомического института, отражавшееся на его здоровье. Почти всю свою деятельность В.Л. Грубер отдал Академии и служению русской науке. Он был активным поборником женского медицинского образования, а все свое состояние завещал на стипендии студентам университетов в России [3, c. 93].
Грубер еще не различал и не дал определения понятиям «вариант нормы», «аномалия», «порок». Он не смог поднять свои исследования на теоретическую высоту оценки пределов изменчивости анатомических деталей, не смог создать учение об анатомической изменчивости, хотя и располагал фактическим материалом. Ему удалось лишь блистательно завершить эпоху описательного направления в анатомии, что, без сомнения, было закономерным этапом развития науки.
В 1887 году В.Л. Грубер в связи с болезнью практически отошел от активной деятельности и подал прошение об отставке. К тому времени авторитет руководимой им кафедры уже достиг невиданной высоты. Летом 1888 года в сопровождении своего любимого и преданного ученика П.Ф. Лесгафта Венцеслав Леопольдович уехал из Петербурга сначала в Берлин, а затем в Прагу. До последних дней жизни В.Л. Грубера Петр Францевич поддерживал с ним связь, навещая его в Праге, а позднее в Вене, всячески скрашивая одиночество старого учителя. 30 сентября 1890 года В.Л. Грубер скончался и был похоронен в Вене. На могиле его установлен памятник с изображением отлитой в честь его медали и надписью на русском языке «Учителю восьми тысяч русских врачей».
В конце своей жизни В.Л. Грубер был академиком, а также почетным членом ряда университетов и Бельгийской Королевской Медицинской академии, имел все российские ордена до Белого Орла включительно и обладал золотой медалью Академии Наук, выбитой в честь Бэра. В нескольких российских университетах была учреждена стипендия Грубера из завещанного им капитала [1, c. 41].
Сейчас, по прошествии почти 130 лет с момента ухода из жизни Венцеслава Леопольдовича Грубера, он видится поистине титаном в анатомии, достойным глубочайшего уважения и искреннего подражания.
.png&w=640&q=75)
