Геополитическое распутье Республики Молдова

После распада СССР и образования на его территории новых государств начались интенсивные политические метаморфозы и социальные изменения, которые сопровождались поляризацией постсоветского общества, а также социальными и этнополитическими конфликтами. Главными причинами таких политических конфликтов были различия в исторической и культурной ориентации различных групп постсоветских обществ различия бывших государственных границ с территориями проживания множества национальностей и различных этнических групп, а также резкие изменения общих политических, экономических и социо-культурных пространств. Каждый из этих процессов и факторов так или иначе способствовал массовому переформатированию политического пространства на территории СНГ пространства.

Уже в период заката Советского государства в Молдавии образовалось два идеологических лагеря – «румынистов» и «молдовенистов». По мнению первых, Молдавия не может существовать в отрыве от Румынии, другие же рассматривали Молдавию как независимое национальное государство. Предпринималось множество попыток по выработке национальной концепции. Одним из немногих шагов в сторону демократической политики нациестроительства был предпринят при правительстве Владимира Воронина в 2002 г. Тогда была утверждена Концепция национальной политики Республики Молдова, которая, при содействии молдаван как государствообразующего этноса, предполагала формирование полиэтничной молдавской нации. Несмотря на продуманность этой концепции, ее приведение в жизнь тормозилась по различным причинам – прежде всего то была тяжелая экономическая ситуация и отсутствие продуманного и долгосрочного плана по модернизации республики. В этом ключе акцент временно переместился с проекта внутреннего развития Молдавии на вопросы ее внешнеполитического позиционирования. По сути все население страны оказалось поделенным по принципу ориентации на Румынию с Евросоюзом и Россию со странами бывшего СССР.

Наружным выражением данных процессов стала крайне резкая политизация вопроса о формах преподавания государственной истории и оценки пребывание Молдовы в составе Российской империи и СССР. Необходимо подчеркнуть, что обе стороны изначально окружал сильный эмоциональный фон, который в результате подменил первоначальную суть процесса – развитие национальной стратегии. Несмотря на то, что руководящая в тот момент времени Партия коммунистов выражала интерес как раз к европейскому вектору развития и назвать президента Владимира Воронина пророссийским политиком можно было лишь с большой натяжкой, однако именно коммунисты ассоциировались у сторонников европейского пути с тяжким наследием прошлого. Сразу же после оглашения предварительных итогов парламентских выборов, состоявшихся 5 апреля 2009 года, три партии, представляющие оппозицию, объявили об отказе признавать итоги голосования (коммунисты заполучили половину мест) и организовали в центре столицы протестный митинг. Течение и характер последующих событий заставляют утверждать о новой «цветной революции» на постсоветском пространстве. В то же время уже через несколько дней волна беспорядков и насилия спала, а событий, подобных происходившим в Грузии, на Украине или в Киргизии, так и не последовало. Стоит отметить, что на момент событий это был пятый пример в числе как успешных, так и неудачных массовых выступлений против правящих сил к успешным можно отнести Грузию в ноябре 2003 года, Украину в сентябре-декабре 2004 года и Киргизию в марте 2005 года А к неудачным попыткам можно отнести Армению в феврале 2008 года и Молдавию в апреле 2009 года. Рассматривая эти случаи, стоит попытаться найти ответ на вопрос: почему конкретно молдавский, равно как и армянский кейсы так и не обратились «цветными революциями»? Какие именно социально-экономические и политические факторы влияют на успешность или неуспешность протеста? В первую очередь стоит указать на то, что все государства, где произошли «цветные революции» или просто волнения, в годы существования Советского Союза входили в его состав. Во-первых, несмотря на очень разнообразную этно-конфессиональную и социальную структуру, все эти страны – как с географической точки зрения, так и социально-политически (правящие элиты, социальные структуры, экономическая база) – входят в «постсоветское пространство», а, следовательно, обладают на макроуровне скорее сходством, чем различием. Во-вторых, все эти страны оказались зоной столкновения интересов Российского государства и условного коллективного «Запада», в той или иной степени, по тем или иным мотивам. Здесь свою роль играют разнообразные факторы: Украина как второе по своим размерам и по потенциалу экономики государство СНГ, обладающее к тому же выходом к Черному морю, Грузия как «ключ» к Южному Кавказу, Армения как основной военный союзник России в кавказском регионе и Молдавия как государство, имеющая мятежный регион, не единожды выражавший лояльность России. Наконец, все протестные выступления начинались при так или иначе очень похожих фоновых обстоятельствах – выборах. Все это дает основания сделать сравнительный анализ данных случаев для того, чтобы обозначить основные причины неудачи волнений в Молдавии, именно этот способ, а не исследование обособленных случаев, оказывается наиболее перспективным для понимания происходящего. Эффективное сравнение пяти кейсов так называемых цветных революций предполагает построение определенной политико-социологической модели, с беспристрастными и верифицируемыми критериями. Все данные критерии стоит разбить на три обособленные группы: в первой группе находятся внутренние социально-политические критерии, во второй группе внешние политико-дипломатические критерии, а в третей группе тактические критерии. На основании сравнения полученных результатов, хоть и нельзя утверждать с полной уверенностью, можно сделать предположение, какие из факторов стали первоочередными в обеспечении успешности революциям в Тбилиси и Киеве и какие факторы стали основной помехой на пути успеха «революционеров» в Молдавии и Армении. Более того, на основе полученных данных вполне можно составить прогноз о том будет ли успешна предположительная «цветная революция» в той или иной стране СНГ. В каждой социальной системе системообразующим фактором является, в первую очередь, элита, поэтому именно анализ элиты и ее роли в «цветных революциях» носит первостепенный характер. Первичным фактором, который, как предполагается, сыграл свою роль в неудаче молдавской «цветной революции» стала раздробленность оппозиции, а конкретно ее элиты. Если в Грузии, Украине и Киргизии народ шел за единым оппозиционным кандидатом, то в Молдавии их было как минимум три. Хотя во время народных волнений в Армении у оппозиции также был единый кандидат – Левон Тер-Петросян, – стоит помнить, что данный политический деятель уже был главой государства в 90-е годы, значительно дискредитировав себя и став единственным кандидатом от оппозиции только из-за отсутствия иных кандидатур. Важным фактором является и то, что центральную роль в украинской и грузинской «цветных революциях» сыграла организованная молодежь. Хотя статистика по всем республикам СНГ указывает на примерно одинаковое количество населения до 25 лет в социальной структуре обществ, лишь в Грузии и Украине оппозицией были созданы молодежные организованные структуры: «Пора!» в Украине и «Кмара» в Грузии. В Киргизии же роль подобных молодежных организаций сыграли кланы и другие более архаичные структуры. Однако в Армении и в Молдавии во время протестных выступлений подобных организаций не существовало. Третьим фактором, бесспорно, являются экономические обстоятельства в стране. И Украина, и Грузия, и Киргизия до произошедших там «цветных революций» в экономическом отношении ориентировались на Россию, куда шла большая часть их экспорта и куда в основном уезжала на сезонные заработки основная масса местных безработных. Стоит предположить, что одной из основных целей новых элит, пришедших к власти после «революций», стало переориентация экономик данных государств с России на Запад и пересмотр итогов приватизации объектов промышленности. Молдавия представляет собой явное исключение: в частности, уже к 2007 г. в плане экспорта она уже была ориентирована на страны ЕС. Наконец, в Молдавии практически отсутствует какая бы то ни было крупная промышленность, представляющая интерес для западных компаний. Здесь можно сделать вывод, что у молдавской оппозиционной элиты не было одного из основных стимулов биться за власть – отсутствовала перспектива «разворота экономики» и реприватизации, которые, при удачном исходе для западных фирм, гарантировали бы новой молдавской элите политические дивиденды со стороны ЕС и США Среди внешних факторов необходимо особо обозначить роль Западных держав и России в «цветных революциях». Если в случае с Украиной, Грузией и Киргизией имела место относительная поддержка Вашингтона по отношению к протесту и его лидерам, то в случае с Молдавией и Арменией этого не наблюдалось. Более того, США и наблюдатели от ОБСЕ заявили, что выборы в апреле 2009 года в Молдавии прошли без значительных нарушений. Еще одним фактором успеха «цветных революций» в данном контексте является «давление России», не столько как прямое политическое вмешательство, сколько как мифологизированный образ врага, использовавшийся в качестве пропаганды прозападной оппозицией. В Молдавии же президент Воронин фактически дистанцировался от Москвы почти сразу после выборов 2005 г. и придерживался в целом проевропейской политики, поэтому даже мифологизированное присутствие России вряд ли могло быть использовано в политической борьбе.

В результате, в качестве ключевых социально-политических факторов, оказавших решающее воздействие на успех революционных преобразований, можно отметить единство оппозиционных элит и организованность молодежи. Также стоит отметить такие факторы как наличие объединяющей политической мифологии среди оппозиционного движения и присутствие России в качестве внешней угрозы «тянущей страну в прошлое». Во время «цветных революций» в Украине, Грузии и Киргизии присутствовали все 4 фактора, что и привело к успеху «революционеров». Однако в Армении отсутствовали явные антироссийские настроения и было заметно отсутствие организованности среди молодежи, что и помешало успешности протеста. Однако в Молдавии присутствовал лишь фактор мифологический, да и тот был слабо восприимчив, так как был завязан на утрате независимости и объединении с Румынией, а остальных факторов и вовсе не было. Вследствие можно сделать вывод, что лишь сочетание всех факторов может привести «цветную революцию» к успеху. Молдавский же пример явно демонстрирует, что даже при общественном запросе и политической предрасположенности изменения могут не произойти.