Сборник «Левый берег», написанный Варламом Тихоновичем Шаламовым, – это страшный документ эпохи, беспощадная правда о пройденных им кругах ада. Документальность – одна из примечательных характеристик шаламовских произведений [2, с. 3].
В сборнике представлена сложная разветвленная система образов. Самым важным в типологической системе персонажей является образ автора. Его присутствие чувствуется везде на протяжении всего текста. Иногда он появляется под собственной фамилией, иногда под своего рода псевдонимами: Андреев, Голубев, Крист «человек-груз». Во многих рассказах повествование идет от третьего лица, но по существу всегда от первого. Кровная причастность автора к описываемым событиям является частью повествовательной стратегии сборника.
Важной особенностью в «Левом берегу» считается прием психологизма. Здесь вновь ощущается образ повествователя, который обрисовывает рассуждения своих героев и их эмоциональное состояние.
Признавая необходимость довоображать, домыслить внутренний мир своих персонажей, В.Т. Шаламов считает недопустимым выдумывать обстановку, жизненную среду действия, конфликты. Основными признаками являются: полная искренность автора, что требует органичной погруженности писателя в жизненный материал; глубочайшее знание этого материала изнутри, что возможно лишь при личном участии в воспроизводимых им реальных ситуациях. Центральным предметом изображения становится лагерная судьба рядовых советских граждан: фронтовиков, инженеров, творческой интеллигенции, крестьян, отбывающих заключение по политическим обвинениям.
В. Шаламов передает все ощущения, которые сам чувствовал, находясь на Колыме. Писателю получилось передать настроение смерти, которое преследовало всех заключенных. Безысходность, безразличие и к личной жизни, и к посторонней жизни – вот что отразил В. Шаламов в своих рассказах.
Так, в рассказе «Лида» – один из самых ярких в сборнике «Левый берег» В.Т. Шаламова – сюжет исключительно прост, драматичен и в то же время абсолютно лишен выдуманной реальности. Молодая девушка, «бытовичка», спасаясь от домогательств своего начальника, делает попытку лечь в больницу. Ей бескорыстно помогает фельдшер Крист – центральный образ рассказа и одна из проекций образа автора: «Сейчас Крист – фельдшер большой больницы, ведет большую борьбу с блатарями, с тем миром уголовщины, который государство призвало себе на помощь в тридцать седьмом году, чтобы уничтожить Криста и его товарищей…»; «… В больнице Крист работал очень много, не жалея ни времени, ни сил…» [4, с. 268]. Бытописательность, близость к документализму присуща в рассказе не только сюжету, но и его образам. Образ Криста – обобщенный образ интеллигенции, пытающейся сохранить хоть что-то человеческое в условиях лагеря.
Фамилия Криста явственно показывает на ассоциации с Христом или же с крестом, но в рассказе «Геологи» герой больше подобен на Иоанна Крестителя. Крист не случайно ассоциируется с Христом, он связан с лагерниками как знак их неизбывных страданий.
В рассказе «Последний бой майора Пугачева» композиционно центральная батальная сцена обрамляется двумя ретроспекциями, проливающими свет на предысторию и жизненный опыт главного героя. Воспоминания, приходящие к Пугачеву вскоре после побега, в «первую вольную ночь… после страшного крестного пути», приоткрывают массивный, замалчивавшийся официальной пропагандой исторический пласт. Сам же побег становится актом символического самоубийства, поскольку герой попадает после него в лагерь советский по «обвинению в шпионаже» [4, с. 311]; в чем обнаружилось глубинное родство двух тоталитарных систем. Примечательны здесь и воспоминания о «власовцах», об их верных прогнозах относительно неотвратимой участи военнопленных немецких лагерей по возвращении на родину, и наблюдения над тотальной разобщенностью русских людей во время их пребывания в немецком плену. Пугачев – это обобщенный образ истории периода Великой отечественной войны.
В рассказе «Прокаженные» арестант Корольков – лейтенант с войны. «… дежурил круглые сутки. У дверей камеры и спал. А когда приехал конвой с острова, заключенного Королькова взяли совместно с прокаженными, как обслугу» [3, с. 179].
Лагерь убивает все традиционные ценности и представления: «Все человеческие чувства – любовь, дружба, зависть, человеколюбие, милосердие, жажда славы, честность – ушли от нас с тем мясом, которого мы лишились за время своего продолжительного голодания... У нас не было гордости, себялюбия, самолюбия, а ревность и страсть казались нам марсианскими понятиями и притом пустяками. Гораздо важнее было наловчиться зимой на морозе застегивать штаны – взрослые мужчины плакали, подчас не умея это сделать. Мы понимали, что смерть нисколько не хуже, чем жизнь, и не боялись ни той, ни другой» – пишет от первого лица Варлам Шаламов в рассказе «Сухим пайком» [3, с. 258]. Образ автора-повествователя становится ценностным ориентиром в потоке лагерной жизни.
Таким образом, слова персонажей сборника «Левый берег» В. Шаламова, их поступки и индивидуальные черты уникальны. В. Шаламов убедительно создает образы подлинных героев, с исключительно высокой мерой «и душевных, и физических сил». Зачастую они прилагаются лишь для того, чтобы не умереть, выжить не за счет ближнего, а мобилизовать все в себе, в своем существе. Такое «лишь», может быть, и недорого стоит в обычной жизни. Но оно оказывается самым дорогим, высшей пробы, в жизни лагерной, ориентированной на уничтожение человека. В лагере образы-персонажи В. Шаламова уже перешли грань между жизнью и смертью.
.png&w=640&q=75)
