Политические институты определяют и предоставляют права собственности в самых разных условиях. Характер права, его отчуждаемость и постоянство его уступки влияют на его стоимость. Опцион – это право, отделенное от прямого владения активом: я могу купить или продать право совершить действие. Политические вето, в смысле возможности блокировать инициативу или действие, представляют собой варианты, которые экономисты хорошо понимают и моделируют на протяжении десятилетий. Если по причинам, определяемым правами собственности институциональной структуры, у кого-то есть возможность заблокировать стороннее лицо, это право имеет ценность [1].
Концепция игрока с правом вето – это политический игрок, который имеет возможность отказаться от сделанного выбора. В частности, в анализе Д. Цебелиса игрок с правом вето – это тот, кто может остановить изменение статус-кво. Это аналогично игре с переговорами, в которой все игроки должны прийти к соглашению [2].
Ключевой особенностью игроков с правом вето является то, что у них есть предпочтения в отношении результатов государственной политики, и эти предпочтения сохраняются в течение непрерывного политического выбора, с которым сталкивается игрок с правом вето.
Хотя с точки зрения теории игр необходимость достижения соглашения часто является частью условий игры, на практике определить, что представляет собой вето, сложнее. Например, хотя говорят, что президент США имеет право вето на законодательство, на самом деле это право может быть отменено законодательным органом. Еще более поразительно то, что традиционно британский монарх имеет право вето на законодательство (поскольку британские законы требуют королевского согласия), но это право никогда не используется.
Что такое игрок? Цебелис отмечает, что игроки бывают разных форм и могут быть группами. Может случиться так, что право вето не является отдельным лицом, например Конгрессом США. Как в этом случае определить игрока с правом вето? Один из способов – взглянуть на конституционную структуру собрания (большинство предпочтений Палаты представителей), однако при этом не учитывается влияние партий и внешнее влияние лоббистских групп и электората. Цебелис рассматривает это, оценивая влияние различных факторов на предпочтения игроков с правом вето, утверждая, что анализ игроков с правом вето охватывает такие вопросы, как партийные системы.
В книге «Игроки вето» Д. Цебелис выдвигает грандиозный тезис. Проще говоря, все политические институты можно смоделировать как систему вето. Разные институты предсказуемо по-разному влияют на формирование политики, поскольку каждый из них наделен уникальным набором возможностей повлиять на принятие решения [2].
Проблема, которую поднимает автор, достаточно проста и знакома, и ее хорошо понимают экономисты: в любой переговорной ситуации, если требуется согласие всех участников, каждая сторона имеет неявное «вето». Это просто право собственности, которым обладает любой участник рынка.
Связь между идеей вето, ограничивающей выигрышные наборы, с одной стороны, и важностью контроля над повесткой дня и «точкой возврата» в модели Томаса Ромера и Говарда Розенталя, определяющей повестку дня, с другой, очевидна, но она получает здесь нет никакого упоминания, возможно, потому, что Ромер и Розенталь (правильно) задумали и представили свою работу как проблему переговоров, которая вырастает из устоявшейся традиции в экономической науке. Таким образом для того, чтобы предоставить Ромеру и Розенталю интеллектуальное признание, которого они заслуживают, потребовалось бы, чтобы Цебелис отказался от своих претензий на новаторство [2].
Ученый определяет игрока с правом вето как любого, чье согласие необходимо для изменения статус-кво. Он определяет политическую стабильность, концепцию, касающуюся сложности внесения изменений в статус-кво. Вслед за Джеймсом Бьюкененом и Гордоном Таллоком (хотя, и не цитируя его) он указывает, что увеличение числа игроков с правом вето увеличивает уровень стабильность политики. Многие из этих претензий, конечно, условны, поскольку «дистанция» (как это называет Цебелис) между игроками с правом вето влияет на результат. Тем не менее предоставление всем игрокам, имеющим право вето, равных условий в пространственном контексте, превосходно проясняет и упрощает проблему.
Цебелис хорошо характеризует позицию «установителя повестки дня», агента, контролирующего последовательность рассмотрения альтернатив. Общие правила заключаются в том, что лицо, определяющее повестку дня, имеет меньше власти по мере увеличения числа игроков с правом вето и больше власти, когда его идеальная точка приближается к центру распределения идеальных очков. Последнее условие не очень удовлетворительно, поскольку оно приравнивает «власть» к случайности наличия предпочтений, с которыми согласны другие. Власть лучше определять как изменение результата по сравнению с тем, каким он был бы без контроля над повесткой дня. Тем не менее по нашему мнению, он правильно заключает, что тот, кто определяет повестку дня, может лучше сохранить результат вблизи центра, чем внести радикальные изменения.
Цебелис также показывает, как сравнивать президентскую/конгрессовскую систему с парламентским правительством. Кроме того, он элегантно и ясно изображает проблемы референдумов, федеральных систем и многопалатных систем. На анализ было потрачено много труда и размышлений, и тщательное изучение вознаградит читателя множеством идей о политическом процессе. Хотя ни одно из прозрений не может быть глубоким, Цебелис приводит веские аргументы в пользу полезности своего подхода [3].
Анализ Европейского Союза (ЕС) в главе 11 особенно интересен, поскольку у нас мало практического представления о том, как эти институты будут работать. В этой главе подчеркивается преимущество «формальной теории»: мы можем ответить на вопросы «что, если», построив структуру модели. По прогнозу Цебелиса, институты ЕС, модифицированные недавними изменениями, такими как Ниццкий договор, приведут к большей политической стабильности. Последствием, возможно, непреднамеренным, является то, что гораздо более эффективная власть делегируется на бюрократическое усмотрение назначенных чиновников и судов. Эта глава граничит с великолепием, сочетая в себе хорошо написанную аналитическую историю институтов ЕС и некоторые убедительные прогнозы на будущее.
При этом особый интерес представляет польская система Liberum Veto в семнадцатом веке: польские дворяне считали, что возможность прекращения сессии Сейма и отмены всех предпринятых им действий была важной частью защиты их свободы. Оглядываясь назад, большинство людей говорят, что это привело к их падению, потому что оно сделало правительство слабым и неэффективным [2].
В то же время «стабильность» государственной политики – это то, чем нужно дорожить, а не пытаться что-то изменить. Мы могли бы задаться вопросом, как бы все сложилось, если бы была реализована система вето Джона К. Кэлхуна с «одновременным большинством» (см. Джон К. Кэлхун, «Рассуждения о правительстве», в журнале Union and Liberty, под редакцией Росса Лэнса).
Ключом к пониманию американской системы является ее сложный и преднамеренный набор игроков с правом вето, рассредоточенных в политическом пространстве в результате сознательного выбора различных баз электоральной власти. Цебелис хорошо иллюстрирует влияние игроков с правом вето на американскую систему, но он, похоже, считает, что эта система нуждается в реформе. Я надеюсь, что одним из результатов книги будет то, что ученые продолжат объяснять, почему нам повезло иметь эту систему, а не что-то более гибкое, менее жесткое и более опасное для дела свободы.
Установив концепцию игроков с правом вето, Цебелис затем применяет ее к социальному выбору, следуя подходу Энтони Даунса о непрерывном политическом пространстве, при котором игроки с правом вето озабочены исключительно близостью выбора к их идеалу в политическом спектре. Далее он предполагает, что существует точка статус-кво (очевидно, аналогичная точке разногласий в теоретико-игровом анализе переговоров).
Он утверждает, что статус-кво изменится только в том случае, если все игроки, наложившие вето, будут слабо отдавать ему предпочтение (поскольку в противном случае один из игроков наложил бы вето на социальный выбор). Это аналогично утверждению, что статус-кво изменится только в том случае, если статус-кво не является эффективным по Парето для игроков с правом вето. Затем Цебелис предполагает, что там, где доступны улучшения по Парето, социальный выбор будет осуществляться в точке, эффективной по Парето. Он предполагает, что в случае, когда таких точек много, будут механизмы, определяющие, какая точка достигнута (хотя нет явного описания анализа переговоров, как кооперативного, так и некооперативного).
Затем Цебелис рассматривает, как различные игроки с правом вето разрешают определенную ситуацию (изменяя количество политических измерений, игроков с правом вето и точек статус-кво). При этом он рассматривает ситуации, имеющие множество решений.
Итак, концепция вето-игроков имеет потенциал для использования в различных областях, включая политику, бизнес и спорт. В политике использование вето-игроков может помочь предотвратить односторонние решения и обеспечить более сбалансированные решения. В бизнесе они могут помочь избежать рискованных решений и обеспечить долгосрочную стабильность.
