Иракский конфликт – уникальное по своей значимости, многополярное историческое явление, изменившей во многом ракурс восприятия не только Ближнего Востока, но и всего мирового сообщества в целом. Изучение такого явления требует, соответственно, многозадачности, комплексного анализа, решения разного рода задач, раскрывающих объект изучения с разных углов.
Прежде чем говорить о последствиях Иракского кризиса необходимо рассмотреть его предпосылки и причины, уходящие корнями как в региональные противоречия в ближневосточном регионе, так и систему международных отношений и геополитических противоречий, сложившихся во второй половине XX века.
Рассмотрим официально декларируемые причины. Во-первых, в «борьбе с терроризмом» Ирак был представлен как государство, поддерживающее «Аль-Каиду» (организация признана террористической и запрещена в РФ), ответственное, среди прочего, за нападение на военный корабль USS Cole, нападения на несколько посольств США в Африке и теракты 11 сентября 2001 года. С тех пор, эти обвинения были признаны необоснованными, в том числе Сенатом США, рассматривающим исламский экстремизм Саддама Хусейна как угрозу его режиму. Во-вторых, ликвидация оружия массового уничтожения, которое вроде как находилось в руках Ирака. Обладание ракетами большой дальности и их распространение декларировалось с 1990-х годов, но Исследовательская группа Ирака, которой правительство США поручило найти это оружие в сентябре 2004 года, заявила, что с 1991 года не было химического оружия или какой-либо текущей программы. В-третьих, арест Саддама Хусейна и свержение его режима, что привело бы к установлению демократии и мира в регионе [5].
Основываясь на вышесказанном, можно понять, что повод к военным действиям рассматриваемого нами конфликта, с одной стороны, активная антиамериканская позиция иракского правительства, а с другой – дезинформированность верхушки американского истеблишмента по вопросу о наличии у Ирака оружия массового поражения. Насколько эта дезинформация была «наигранной», являясь поводом к вторжению, а насколько – действительно неосторожностью американского правительства, однозначно сказать трудно.
Помимо причин, необходимо ознакомиться с целями, которые ставили перед собой США и их союзники.
Главная политическая цель по заявлениям США – создать как можно скорее переходное правительство, которое идентифицирует людей в демократическом правительстве как представителей всех иракских общин, включая шиитов, суннитов и курдов, затем захватить членов партии БААС и судить их диктаторский режим, созданный Саддамом Хусейном и его семьей [2].
Главная гуманитарная цель – освобождение Ирака от его диктатора Саддама Хусейна, что в конечном итоге сделает Ирак единым, стабильным и свободным. Затем – поддержка восстановления и оказание гуманитарной помощи, уменьшение ущерба организаций и инфраструктуры страны, привлечение к ответственности Саддама Хусейна за его преступления, нарушающие права человека, совершить наказание Ирака за программу «Нефть в обмен на продовольствие», которую он не выполнил. Наконец, последней гуманитарной целью является продвижение демократии и прав человека в целом и женщин в частности в мусульманском мире [3].
Военные цели Белого дома: устранить угрозу миру из-за способности Саддама Хусейна вести войну; нейтрализовать оружие массового уничтожения, включая биологическое, химическое, ядерное, ракеты большой дальности и другое оружие, для чего было необходимо нанести удары по выбранным военным целям; и вернуть имущество Кувейта, военную технику и военнопленных, которые были захвачены силами Саддама Хусейна во время первой войны в Персидском заливе.
Борьба с терроризмом как одна из важнейших целей политики США в Ираке в свою очередь предполагала следующие шаги: уничтожить очаги поддержки терроризма, расположенные в Ираке, ликвидировав союзника «Аль-Каиды (организация признана террористической и запрещена в РФ)», который помогает и защищает террористов, предоставляет убежище различным палестинским террористическим группировкам и создает военные базы террористическим группировкам в Иране [7, с. 6].
Одной из главных экономических целей стала защита нефтяных богатств, которые будут полезны для восстановления страны и положат конец большому черному рынку. В конце концов, цель оккупации Ирака – обеспечить непрерывный поток нефти из Персидского залива во все другие страны, особенно в такие страны Персидского залива, как Саудовская Аравия, Кувейт и Объединенные Арабские Эмираты, поскольку они являются хорошим источником топлива для Соединенных Штатов [6].
Конфликт в Ираке, несмотря на декларируемую осторожность и точечность, принёс на территорию Ирака настоящую социальную катастрофу: гибло мирное население, ухудшалось социальное и экономическое положение страны. Экономика Ирака, на 99% завязанная на экспорте углеводородов, из-за конфликта не смогла реструктурировать, направить инвестиции в качественное изменение экономики, развитие новых отраслей, а большая его часть ушла либо на «кормление» государственного аппарата, либо на поддержание оборонного сектора, либо же утекало в результате коррупции. Ослабли и иные социальные сферы: существенно ухудшилось снабжение водой, вспыхнул демографический кризис и др.
Несмотря на расчет американских экономистов, что именно нефтяные деньги позволят Ираку выстоять в послевоенный период, добыча углеводородов именно из-за войны сократилась за весь период пребывания американских войск, а также в связи с обострением внутренних для Ирака противоречий, в частности, с Иракскими курдами, на территории проживания которых и находится значительная часть залежей иракской нефти. Иракский конфликт заметно изменил баланс сил в регионе. Опасаясь усиления Ирана в этом регионе, США, свергнув режим Саддама Хусейна, окончательно развязали Ирану руки: именно Саддамовский режим являлся противовесом, сдерживал и ограничивал притязания Ирана. Его ослабление усилило также и Турецкое влияние в регионе. Рост терроризма усилился также во многом из-за внутреннего для Ирака кризиса, вызванного войной: многие Иракцы не находили другого выхода в период ослабления государственной власти, упадка уровня жизни, кроме как идеологически уходить в фундаментализм, искать утешение в религии, а социальные пороки – в отступничестве от веры, а на практике это воплощалось в участии Иракцев в террористических организациях.
Сам же конфликт как общественное явление кардинально изменил традиционные способы ведения войны, в том числе и военную пропаганду, взаимодействие СМИ и государства, СМИ и общества, общества и государства. Применялись новые уловки, фабриковались мотивы и способы воздействия на население, убеждение и аргументация внутри мирового сообщества.
Так, позиция многих СМИ внутри США в вопросе ведения войны в Ираке была следующей. В октябре 2003 г., согласно одному из опросов общественного мнения, большинство американцев было уверено в том, что вероятность превращения Ирака в своеобразную «трясину», в которой на долгое время окажутся США, велика («Очень вероятно» – 42 %, «Отчасти вероятно» – 32 %, «Отчасти невероятно» – 14 %, «Очень невероятно» – 13 %) [4]. Тогда же критическую позицию заняли и отдельные представители американских СМИ. Так, например, уже 10 сентября 2003 г. в одной из ведущих в США ежедневных газет (The Los Angeles Times) появилась статья под громким названием «Он должен признать ошибочность своих методов». Ее автор, обращаясь к Дж. Бушу-младшему вскоре после его очередной речи по случаю годовщины событий 11 сентября 2001 г., заявил: «Как может президент, не моргнув глазом, заявлять, что у нас, налогоплательщиков, есть патриотический долг выжать из себя еще 87 млрд. долларов и дать ему возможность завести нас еще глубже в иракскую трясину, которую он создал своими руками? Буш снова использует методы «большой лжи», продолжая притягивать тех, кто ответственен за теракты, к Саддаму Хусейну и Ираку, несмотря на отсутствие доказательств наличия такой связи». И далее: «Но, пожалуй, самым раздражающим аспектом в оборонительной речи Буша была его неприкрытая попытка превратить то, что стало катастрофой для американских военных, сотрудников ООН и иракского народа, в нечто позитивное» [4].
Однако это был лишь один из примеров отрицательной оценки общественностью деятельности США в Ираке. Резюмируем здесь мысль выше и отметим, что уже где-то к рубежу 2006/2007 годов все военные действия в Ираке стали крайне непопулярными по опросам американского населения [1, с. 282].
Небезынтересным будет отметить здесь общественное мнение России по поводу конфликта. В 2004 году, когда россиян спросили, какие, по их мнению, цели преследовали США, когда начали военную операцию, выяснилось, что на первое место они по-прежнему ставили «нефтяные интересы» США в этом регионе земного шара. Немногие из респондентов-россиян посочувствовали и гибели Саддама Хуссейна, хоть и многие, при этом, проявили безразличие к этой фигуре [1, с. 382].
Подводя итог о Российском общественном мнении в вопросе Иракского конфликта, стоит отметить, что отношение россиян к иракскому кризису по большей части строится именно на основе их отношения к США. Об этом свидетельствуют результаты практически всех опросов общественного мнения, которые проводились в России в связи с иракским кризисом.
Сегодня современный Ирак – государство с высоким уровнем насилия и экстремизма, экономической отсталостью и беспомощностью государственных институтов. Изначальная проблема, беспокоящая Ирак, не была решена, наоборот – её состояние ухудшилось, усугубилось внутреннее положение страны, с обеих сторон конфликта имелись значительные человеческие потери. Всё это оказало значительный эффект не только на стран-участниц конфликта, но и на весь регион в долгосрочной перспективе в целом. Фраза, ставшая уже крылатой, «Благими намерениями вымощена дорога в ад», подходит для истории иракского конфликта как никогда.
