Сущностные элементы договора в пользу третьего лица

В настоящее время в соответствии с действующим законодательством, обязанность должника совершить действия, направленные на удовлетворение интересов и (или) потребностей третьего лица, и тем самым исполнить взятые на себя обязательства перед кредитором возникает преимущественно на основании договора.

Такой договор поименован в Гражданском кодексе как договор в пользу третьего лица. В статье 430 Гражданского кодекса РФ [1] содержится правовая дефиниция договора в пользу третьего лица. В данной статье понятие такого договора раскрывается через сущностные признаки, при наличии которых какой-либо договор может быть классифицирован как «договор в пользу третьего лица».

Проанализировав данную статью, мы можем с очевидностью прийти к выводу, что в качестве сущностных признаков понятия договора в пользу третьего лица можно рассматривать следующие признаки:

1. Стороны договорились, что обязательства будут исполнены должником не кредитору, а третьему лицу, наделённому правом требовать от должника соответствующего исполнения;
2. В договоре третье лицо, перед которым у должника возникают обязательства, может быть указано или не указано;
3. По общему правилу с момента волеизъявления третьего лица воспользоваться возникшими у него правами, у сторон отпадает возможность прекращать или изменять условия заключённого в пользу третьего лица договора;
4. Должник наделяется правом возражать против требований третьего лица в объёме прав, обычно возникающих у должника в отношении кредитора;
5. По общему правилу кредитор вправе воспользоваться правами третьего лица в отношении должника в случае отказа третьего лица от возникших у него прав в силу заключённого договора.

Рассмотрим каждый из вышеприведённых признаков:

1. Договорённость сторон о направленности исполнения имеет определяющее значения для обязательства в пользу третьего лица. Исполнение должно быть направлено не просто в адрес третьего лица, а в адрес третьего лица, имеющего право требовать такого исполнения. Этот признак позволит отличить обязательства в пользу третьего лица от обязательств, исполняемых третьему лицу. В качестве примера, иллюстрирующего разницу, воспользуемся примером, приведённым Чуриловым А. Ю. Так, в качестве примера он приводит заключение договора купли-продажи с целью совершить подарок и возложении обязанности на магазин осуществить доставку получателю подарка [5, с. 125]. Поскольку у получателя подарка не возникает права требовать исполнения от должника, постольку в данном случае мы сталкиваемся с исполнением обязательств третьему лицу, а не с обязательством в пользу третьего лица. В качестве противоположного примера можно привести договор об оказании образовательных услуг, в рамках которого благополучателем является третье лицо, а не кредитор. В данном случае у обучающегося возникает право требовать от должника надлежащего оказания образовательной услуги.
2. Указание или отсутствие чётко определённого субъекта на стороне третьего лица является еще одним отличительным признаком договора в пользу третьего лица. Этот признак сообщает нам, что чёткое обозначение третьего лица или вообще какое-либо обозначение не является существенным условием такого договора. Более того, по нашему мнению, появись такое требование в законодательстве, стало бы невозможно заключать ряд договоров и заниматься определенным видом предпринимательской деятельности. Так, например, по договору страхования гражданской ответственности невозможно конкретизировать лицо, перед которым у должника возникнут обязательства и, соответственно, корреспондирующие им права у этого (третьего) лица. Поскольку страхователь, исходя из презумпции добросовестности участников гражданских правоотношений, закрепленной в пункте 5 статьи 10 ГК РФ [1], не намеревается причинять вред конкретному лицу или иным образом нарушать права третьих лиц, то невозможно и указать конкретное лицо, перед которым у страховой организации возникнут обязательства. Изложенное нашло отражение в статье 931 ГК РФ [2].
3. Запрет на прекращение или изменение условий договора с момента выражения третьим лицом воли воспользоваться возникшими у него правами в качестве признака договора в пользу третьего лица позволяет нам сделать ряд умозаключений. Данный признак выступает в качестве юридического факта, с возникновением которого третье лицо сменяет пассивную фазу участника существующих правоотношений и становится активной стороной. Теперь третье лицо наделяется возможностью не только принимать исполнение или указывать на ненадлежащее исполнение и заявлять соответствующие требования должнику, но и участвовать в изменении или прекращении правоотношений по инициативе должника или кредитора. Таким образом, у третьего лица в активной фазе участия в правоотношениях в соответствии со статьей 430 ГК РФ [1] возникает больше прав. Вместе с тем у третьего лица также возникают и дополнительные обязанности, вытекающие из следующего выделенного нами признака договора в пользу третьего лица.
4. Право должника возражать против требования третьего лица еще раз подчёркивает активность третьего лица как стороны правоотношений. Кроме того, объем возражений должника в отношении требований третьего лица в соответствии с пунктом 3 статьи 430 ГК РФ [1] ровно такой же, как в отношении кредитора. Данное обстоятельство позволяет прийти к выводу, что третье лицо в активной фазе приобретает некоторые признаки кредитора. Так, например, у третьего лица, как у кредитора в классических обязательственных правоотношениях, есть право требовать у должника исполнения обязательств. Третье лицо, как и кредитор должно одобрить прекращение или изменение обязательств. Третье лицо наделяется обязательствами перед должником принимать возражения относительно предъявляемых требований. Таким образом, после волеизъявления третьего лица об исполнении обязательств третье лицо становится не менее активным участником правоотношений, чем должник и кредитор.
5. Возможность кредитора воспользоваться правами третьего лица в отношении должника в случае отказа третьего лица от возникших у него прав в силу заключённого договора. Указывает, во-первых, на еще одно полномочие третьего лица как активного участника, а именно, выйти из обязательственных правоотношений несмотря на то, что они возникли на основании договора, совершенного в пользу третьего лица. Во-вторых, данный признак подчёркивает, что третье лицо хоть и является основным благополучателем, в данных правоотношениях остаётся второстепенным участником. Так как при непротиворечии действующему законодательству сущности договора и при наличии волеизъявления у кредитора договор не прекращает свое действие, а изменяются условия договора в части благополучателя и обязательств должника по адресату исполнения.

Проанализировав признаки договора в пользу третьего лица, приходим к выводу, что третье лицо в обязательственных правоотношениях, возникающих на основании такого договора, является активным участником данных обязательственных правоотношений. Более того, поскольку третье лицо является активным участником правоотношений, встаёт вопрос о балансе прав и обязанностей кредитора и третьего лица, а соответственно и о правовом статусе в рамках данных обязательственных правоотношений. На первый взгляд может показаться, что третье лицо на активной стороне обязательства в своей активной фазе замещает собой кредитора и само становится кредитором, а кредитор, в свою очередь, приобретает статус субсидиарного кредитора, поскольку исполнение в его адрес возможно только в случае отказа третьего лица от реализации своих прав на исполнение обязательства в его пользу. Кроме того, третье лицо, по сути, обладает всеми теми же правами, что и кредитор. Для того чтобы разобраться в этом вопросе и определить сущностный, а не формальный правовой статус данных участников, сопоставим определения понятий «кредитор» и «третье лицо», основываясь на сущностных элементах, вытекающих из действующего законодательства, и авторских наработок, представленных в первой главе.

Так, в соответствии со ст. 307 ГК РФ [1], содержащей понятие обязательства, присутствуют некоторые признаки кредитора, например обязанность должника совершить определённые действия в пользу кредитора лица, а кредитор имеет право требовать их совершения. Стоит отметить, что законодательно закреплённого понятия «кредитор» в отечественном законодательстве не существует. Вместе с тем право кредитора требовать от должника совершения каких-либо действий и обязанность должника их совершить признает и доктрина. Так, например, Ю. Б. Фогельсон рассуждает о праве требования кредитора в курсе лекций от 2001 года [4, с. 65]. Подробный анализ сущностных элементов понятия «кредитор» был произведён кандидатом юридических наук Н. Ю. Кавелиной. Согласно ее изысканиям, понятие «кредитор» следует рассматривать как надотраслевое понятие, и в таком смысле оно содержит 3 сущностных элемента:

1. «Обладание правом требования предоставления определенного социального блага, обращенным к конкретному лицу;
2. Данное право сопряжено с обязанностью кредитора принять надлежащее исполнение должника;
3. Субъективная заинтересованность кредитора в исполнении должником своей обязанности и имущественный характер права требования» [3, с. 20-24].

Сущностные элементы понятия «третье лицо», по нашему мнению, включают в себя:

1. Юридическую связь лица с субъектами или субъектом обязательственных отношений, стороной которого оно не является;
2. Обособленный имущественный интерес лица, непосредственно или опосредованно связанный с обязательством, стороной которого оно не является.

На основании вышеизложенного можно прийти к выводу, что формальное определение гражданско-правового статуса в обязательствах, возникающих из договора в пользу третьего лица, соответствует их сущностным характеристикам. Поскольку для третьего лица не являются сущностными элементами права, совпадающие с правами кредитора, постольку само наличие этих прав не изменяет правовой статус третьего лица. Скорее, напротив, исходя из предложенных сущностных признаков третьего лица, одним из условий признания его таковым является отсутствие участия в правоотношениях в качестве одной из сторон (должник, кредитор). Для кредитора же, напротив, полномочия, которые совпадают с полномочиями третьего лица в активной фазе, в обязательственных отношениях, вытекающих из договора в пользу третьего лица, являются сущностными.