Пробелы в правовом регулировании цифровых финансовых активов

В соответствии c Федеральным законом от 31.07.2020 N 259-ФЗ "О цифровых финансовых активах, цифровой валюте и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" (далее – ФЗ «О ЦФА») цифровыми финансовыми активами признаются цифровые права, включающие денежные требования, возможность осуществления прав по эмиссионным ценным бумагам, права участия в капитале непубличного акционерного общества, право требовать передачи эмиссионных ценных бумаг, которые предусмотрены решением о выпуске цифровых финансовых активов в порядке, установленном ФЗ «О ЦФА», выпуск, учёт и обращение которых возможны только путём внесения (изменения) записей в информационную систему на основе распределённого реестра, а также в иные информационные системы [1].

Следовательно, в данном законе не содержится чёткого определения термина «цифровые финансовые активы», вместо этого он отсылает к Гражданскому кодексу Российской Федерации и данному в нем понятию цифровых прав.

Отсутствие определения термина «цифровые финансовые активы» является пробелом в правовом регулировании данной сферы. Как отмечает А.И. Савельев, если отсутствует чёткое определение правового явления, то возникает неопределённость относительно сферы применения правового режима [2].

Например, в проекте Федерального закона «О цифровых финансовых активах» [3], опубликованного Министерством финансов Российской Федерации ещё в 2018 году, в статье 2 было дано следующее определение термина «цифровой финансовый актив»: цифровой финансовый актив – имущество в электронной форме, созданное с использованием шифровальных (криптографических) средств. Следовательно, законодатель выделил 3 основных признака цифровых финансовых активов: имущественный характер, выраженность в электронной форме, использование криптографических средств при его создании.

Данное определение является оптимальным для обозначения основной терминологии, что совпадает с мнением Л. Новоселовой, председателя Суда по интеллектуальным правам. Она считает, что данный законопроект имел под собой цель определить наиболее распространённые финансовые активы, создаваемые с использованием цифровых технологий [4]. Однако некоторые деятели юридической науки выступают с критикой данного подхода, среди них Е. Авакян, советник адвокатского бюро «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнёры». Она полагает, что в указанном законопроекте дано произвольное содержание понятия цифрового финансового актива. Более того, автор предлагает отказаться от попыток создать новое регулирование отношений исходя из формы, перейти к сущностному подходу к регулированию, то есть опираться на регулирование цифровых финансовых активов, отталкиваясь не от формы их выражения, а от сущности отражённых в них правоотношений [4]. Возможно, законодатель руководствовался данным подходом, убирая из итогового варианта ФЗ «О ЦФА» определение термина «цифровой финансовый актив», но вопросы к категории цифровых финансовых активов как объекта прав в целом остаются.

Можно сделать вывод, что главной целью принятого закона было ввести первоначальное регулирование общественных отношений, связанных с цифровыми финансовыми активами, в связи с чем правовые дефиниции, представленные в нем, получились компромиссными и вызывают дальнейшие споры.

На данный момент законодательство о цифровых финансовых активах в Российской Федерации проходит этап становления, в связи с чем невозможно избежать некоторых недостатков правового регулирования цифровых финансовых активов. Обратим внимание на некоторые из них.

1) Понятийный аппарат

Многие термины, используемые криптосообществом, уже были изобретены и успешно используются в мировой практике, но в ФЗ «О ЦФА» вместо них применяются собственные, которые вводят новые правовые институты и создают неопределенность.

В отличие от ряда зарубежных стран, в законе нет регулирования для некоторых типов криптовалют с разным функционалом и сущностью. При этом под определение цифровой валюты могут подпадать, например, бонусы, а также используемые в электронной коммерции сертификаты. За рамками понятий остались многие виды деятельности, прежде всего, майнинг.

Эксперты Moscow Digital School пишут: «Тогда как от закона ожидали введения единого аппарата и понятийной правовой базы для всего криптовалютного рынка в целом, в результате он стал основой исключительно для цифровизации российских активов, выпуска цифровых дубликатов ценных бумаг по российскому праву – которые сложно выводить на международный рынок» [5].

2) Правовое регулирование оборота криптовалюты

В документе есть противоречащие друг другу нормы. Например, согласно определению, данному в законе «О ЦФА», цифровая валюта признается средством платежа и может быть инвестицией. Однако в соответствии со ст. 14, юридические и физические лица не вправе принимать цифровую валюту в качестве встречного предоставления за передаваемые товары, услуги или в качестве оплаты иным образом [1]. Это противоречит признанию криптовалюты средством платежа и значительно ограничивает ее использование на территории России, а также снижает экономическую целесообразность владения криптовалютой [6].

3) Налогообложение

Закон о ЦФА не регламентирует вопросы, связанные с налогообложением цифровых финансовых активов. Вопрос налоговых последствий совершения сделок с криптовалютой остается открытым. Эксперты отмечают: «Оборот криптоактивов будет подчиняться общим правилам налогообложения, что может привести к ряду затруднений и противоречий и, очевидно, будет работать против развития нового рынка» [7].

4) Судебная защита

По новому закону судебная защита прав на цифровую валюту возможна лишь при условии информирования о фактах обладания цифровой валютой и совершения гражданско-правовых сделок и (или) операций с цифровой валютой в порядке, установленном законодательством Российской Федерации о налогах и сборах. Как это будет проверяться – неясно. разумеется, чрезвычайно сомнительна сама идея, что для получения судебной защиты собственник циф-ровой валюты должен подтверждать выполне-ние неких публичных обязанностей.

Таким образом, новый закон «О ЦФА» не предусматривает регулирования всего спектра отношений по поводу создания и оборота цифровых активов, но он может стать одним из инструментов, которые в итоге обеспечат возможность полноценной работы криптоиндустрии в России.