Умный город как драйвер формирования цифровой экосистемы

На данный момент, в век информационных технологий и компьютеризации, цифровая экономика затрагивает практически каждый аспект нашей жизни. Это и образование, и ежедневное потребление, и здравоохранение, и финансы, и транспорт. Цифровая экономика в последние несколько лет стала популярна во всех высокоразвитых странах, в том числе и в России. Особенно, с момента утверждения такой государственной программы как «Цифровая экономика Российской Федерации» [1, 2].

Исходя из мировых тенденций и последних веяний внешней политики, перед Россией стоит задача повышения конкурентоспособности в глобальном смысле, а также укрепления национальной безопасности. Не маловажную роль в разрешении данной задачи играет развитие цифровой экономики в стране. На сегодняшний день, некоторые элементы цифровой экономики уже довольно неплохо функционируют, например, электронное правительство. Общение с государством постепенно переходит на электронную платформу, производится массовый перенос документов и коммуникаций на цифровые носители, разрешается использование электронной подписи.

Однако не все элементы успешно направлены на цифровизацию. Чтобы понять, какие из них являются отстающими, а какие передовыми, необходимо иметь понятие о том, как же измерить уровень развития цифровой экосистемы в конкретных составляющих и в стране, в целом.

Вероятнее всего, причиной такого существенного сокращения срока пребывания на вершине, является переход всех сфер бизнеса на цифровую платформу. Причем, свидетелями и участниками так называемого «Цифрового переворота» являемся мы.

Цифровая трансформация оказывает комплексное влияние на все сферы жизнедеятельности. Некоторые эксперты считают, что достижения в области коммуникаций и обработки данных не только оказывают глубокое воздействие на существующие отрасли, но и перестраивают глобальные производственно-сбытовые цепочки, позволяя тем самым создавать совершенно новые продукты и услуги и нарушая традиционные [3]. Эти тенденции могут приносить выгоды и стимулировать экономический рост; однако, они могут порождать и проблемы, связанные с конкуренцией, а также, создавать потребности в новом регулировании. Поскольку воздействие на общество выходит далеко за рамки одних только цифровых технологий, проблемы, связанные с цифровизацией, становятся все более актуальными как для политиков, так и для заинтересованных сторон [3].

Edward Schreckling, Christoph Steiger [4] рассматривают цифровизацию как неизбежный и необратимый процесс, вызванный изменениями в поведении, отношении и ожиданиях людей. Для формирования цифровизации способствуют такие факторы, как увеличение объемов венчурного капитала и снижение барьеров выхода на рынок. Авторы считают, что организации, не использующие возможности цифровизации, будут неконкурентоспособны, поэтому «потопляемы». Основной риск сложившейся ситуации авторы видят в необходимости следовать требованиям рынка, а именно, расширять спектр используемых IT-технологий, изменять бизнес-процессы, характер взаимодействия между участниками коммерческих отношений и «оцифрововать» бизнес.

Nils Urbach, Frederik Ahlemann [5] отмечают, что использование новых информационных технологий в бизнесе может привести к смещению установленных бизнес-моделей и моделей цепочки создания стоимости. На примере ведущих мировых компаний, таких как «Uber», «Facebook», «Alibaba» и «Airbnb», определяемых как «цифровые компании», показано, что новые бизнес-модели заключаются в способе сбора и обработки данных и использовании их в коммерческой деятельности. При этом лидеры рынка, зачастую, не имеют собственных активов, связанных с направлениями деятельности: у крупнейшего ритейлера «Alibaba» нет складских запасов, «Uber» не имеет собственных такси, «Facebook» – не создает контент, а «Airbnb» не владеет отелями, при этом, организует временное размещение. В отличие от компаний предыдущего периода, цифровые компании создаются и развиваются стремительно быстро [5]. Так как внедрение современных информационных технологий и достижений цифровой экономики требует финансовых ресурсов, исследователи предлагают направлять на цифровизацию избытки денежных средств или нераспределенную прибыль. Наличие неиспользуемых денежных средств, с одной стороны, повышает ликвидность организации и обеспечивает стабильность деятельности, но в долгосрочной перспективе может ограничить приток внешних инвестиций и привести к утрате конкурентоспособности. Поэтому, затраты на цифровизацию должны быть оптимальны и эффективны с точки зрения получаемых от внедрения современных технологий и результатов [6].

Alessandro Ancarani, Carmela Di Mauro [7] считают, что цифровизация представляет собой организационную проблему, так как требует более тесной интеграции, использования потенциала технологии Big Data и бизнес-аналитики при организации функций закупки, продажи и логистики. Решение данной проблемы исследователи видят в признании роли аналитики в управленческой деятельности, изменении организационной культуры и привлечении лидеров, поддерживающих цифровую трансформацию.

Информационно-цифровая экономика рассматривается как экономическая категория и как эффективный инструмент решения ряда практических проблем, с которыми сталкивается общество XXI века. Отечественные исследователи, анализируя процессы цифровизации в мировой экономике, выявляют проблемы внедрения современных технологий в России [8].

Технологии используются как для систематизации и оперативного использования данных, так и для изменения ключевых бизнес-процессов, например, процессов приемки и учета товарно-материальных ценностей в торговле. Изменяются и внутренние коммуникации в организациях, формируются новые, сетевые структуры. Происходящие изменения повышают неопределенность среды, тем самым, повышая вероятность наступления коммерческих рисков.

Правовые риски цифровизации связаны с использованием личных данных и коммерчески значимой информации [9]. Создавая информационные базы, разработчики должны уделять внимание защите данных, чтобы ограничить несанкционированный доступ и нарушения законодательства по защите информации.

Eric K. Clemons [10] делает акцент на том, что в современной экономике становится все сложнее создавать и удерживать конкурентное преимущество, так как потребляемые ресурсы, технологии и достижения науки становятся общедоступными. Решение проблемы исследователь видит в создании платформ, объединяющих информационные технологии, приложения, программные обеспечения, а также иные интеллектуальные, информационные, материальные ресурсы организации. Причем, в условиях высокой изменчивости внешней среды необходимо не только создавать платформу, но и постоянно обновлять её, адаптировать под внутренние и внешние изменения, а также обеспечивать защиту информации.

Многие сферы и отрасли, уже подверглись влиянию цифровой экономики. В ближайшие годы цифровая трансформация может повлиять на различные внутренние процессы в организациях.

Одним из общенациональных проектов является создание «умных городов» («Smart City»). Подобные инновации реализуются в мире свыше 20 лет, отражая переход жизни населения на качественно иной уровень, а функционирование муниципалитетов происходит с учетом потенциала новых бизнес-моделей [11].

Россия только запускает подобного рода программы, и немаловажными, являются экономические аспекты создания инфраструктуры, а также новых экономических отношений [12]. По данным осуществленного авторами исследования, в рассматриваемой сфере появляется множество проблем, которые, если их не решить, могут оказать негативное влияние на изменение структуры экономики в стране. Одной из таких проблем является отсутствие в проектах «умных городов» бизнес-моделей, ориентированных на время.

В последние годы концепция «умных городов» приобретает все большее значение. Основными составляющими «умного города» являются:

• умные люди;
• умная экономика;
• умная среда;
• разумное управление;
• умная жизнь;
• умная мобильность.

Тем не менее, модельная концепция «умного города» до сих пор не разработана, а цели реформирования по-прежнему размыты. Такого рода проблемы характерны не только для России.

Технология Умного города имеет три стратегические цели:

• повышение качества жизни;
• экономическая конкурентоспособность;
• устойчивость.

Все они могут стать основой для инициативы «умный город». Так или иначе, на практике, многие из реализуемых в других странах проектных мероприятий сосредоточены на единичных мерах, и не обеспечивают системные решения, предназначаемые для повышения качества жизни и развития «цифровой экономики». Такая ситуация негативно отражается на реализации рассматриваемой инфраструктурной новации. Часть проблем системного уровня будет рассмотрена далее [13]:

1. Выбор концепции «умного города»: «Smart City v1.0» в сравнении с «Smart City v2.0».

Технология умного города версии 1.0, ориентирована, в основном, на создание инфраструктуры, при этом, интересы горожан, практически, не учитываются. Неслучайно в документах стратегического планирования отсутствуют социологические исследования потребностей населения в телекоммуникационных сервисах, не говоря уже об изучении места в новой среде малого и среднего бизнеса. Говоря иными словами, речь идет о практическом воплощении идеологии технологического детерминизма, доказавшей низкую экономическую эффективность. В действительности, во многих странах в рамках технологической версии 2.0, центр внимания постепенно смещается в сторону более активного вовлечения муниципальных властей, граждан и предприятий в сферу улучшенных городских услуг и более высокого качества жизни. Необходимо учитывать, что «умные города» создаются не только для получения прибыли телекоммуникационными компаниями, но и для повышения качества жизни населения. Поэтому, в данном контексте, горожане могут рассматриваться в качестве экономических агентов, своими действиями определяющие степень востребованности инноваций. Тем самым формируется, действительно, интеллектуальная многоуровневая экосистема.

Хоть в центре внимания всегда остается вопрос создания комфортной для жизни среды, в которой люди и предприятия могут процветать, способы достижения этой цели развиваются. Города все чаще передают данные в руки конечных пользователей для более эффективного принятия решений. Они используют коллективный интеллект горожан, чтобы найти решение некоторых из самых сложных городских проблем. Ориентация на применение платформенного подхода позволяет использовать технологии для переосмысления функционирования города. Эти сдвиги демократизируют развитие городов и разрушают традиционные роли местной власти, бизнеса и жителей. В последнее время, многие города модернизировали свою инфраструктуру, используя сенсорные технологии и аналитику данных, чтобы лучше управлять городскими активами, такими как: общественный транспорт, системы очистки сточных вод, дороги и др. От выбора, в рамках концепции вариантов развития, в дальнейшем зависят как разработка стратегии, так и выбор экономических моделей.

2. Проблема отсутствия экономических моделей.

Сегодня, в открытом доступе отсутствуют сведения об изучении в России зарубежного опыта перспективных практик создания и совершенствования моделей экономических отношений, связанных с цифровизацией бизнеса в «умных городах» с последующей интеграцией полученных знаний в программные документы. Такие модели должны быть эталонной основой для переформатирования бизнеса в контексте формирования в стране «цифровой экономики». Речь идет как о моделях экономической деятельности «умных городов» в целом, так и о локальных моделях цифровизации малого и среднего бизнеса. Проблема составления бизнес-моделей достаточно сложна в практическом воплощении, поскольку зарубежный опыт свидетельствует о востребованности конкретных моделей и платформенных технологических решений, при которых главным показателем является последующая экономическая эффективность [8]. К примеру, в рамках единой цифровой платформы, необходимо консолидировать сведения предприятий о цифровых решениях и востребованных мерах их поддержки на муниципальном и региональном уровнях. В настоящий момент, власть и бизнесы зачастую недооценивают риски осуществления цифровизации при отсутствии упомянутых экономических моделей.

Инициаторы создания «умных городов» уже сейчас должны публично представить экономическую модель формирования необходимого для тиражирования числа инноваций ресурсного потенциала, значимого для развития городов и территорий. Такой модели на сегодняшний день нет. Как нет и моделей трансформации бизнеса в соответствии с требованиями «цифровой экономики». Соответствующие модели не разрабатываются ни на федеральном, ни на региональных уровнях. В результате чего, увеличивается разрыв между декларациями и реалиями создания «цифровой экономики».

3. Проблемы управления рисками в проектах «умных городов».

В разрабатываемых в России моделях «умных городов» зачастую недооценивают риски даже системного уровня, не говоря уже о локальных рисках, связанных с применением тех или иных решений. Даже по приблизительным подсчетам, количество рисков при создании «умного города» может достигать нескольких тысяч. Накопленный в мире опыт реализации рассматриваемых инфраструктурных проектов свидетельствует о том, что три четверти из них, заканчиваются полным или частичным провалом. Объемы соответствующих убытков даже сложно представить, не то, чтобы подсчитать.

В профессиональном сообществе необходимо обсуждать проблематику рисков устойчивости создаваемых «умных городов». Велики риски обрушения инфраструктуры в результате каскадных эффектов («эффект домино»), вследствие которых, экономика города, в лучшем случае, будет восстанавливаться несколько лет, а социально-экономические проблемы многократно обострятся. Кроме того, необходимо на законодательном уровне закрепить вопрос финансовой ответственности за соответствующие просчеты в архитектуре создаваемых компьютерных систем и сбоях в функционировании программного обеспечения. По формальным признакам во многих зарубежных статьях и в текстах стратегий создания «умных городов» риски не упоминаются. Получается, что в рамках формальной логики этот раздел в нашей стране не нужен.

На самом деле, речь идет о непонимании сущностей – в развитых странах управление рисками на уровне муниципалитетов законодательно закреплено. По этой причине нет необходимости в рассматриваемых зарубежных документах стратегического планирования повторять соответствующие документы. В России существуют государственные стандарты по управлению рисками серии ГОСТ 31 000 [14, 15], но их применение носит добровольный характер и за прошедшее десятилетие, отвечающий за «умные города» Минстрой РФ не смог внедрить упомянутые стандарты в строительной отрасли.

4. Проблемные аспекты разработки региональных и муниципальных стратегий создания «умных городов».

Кроме разработки стратегии создания и развития «умного города», необходимы и специализированные стратегии, к примеру, стратегии безопасности (кибербезопасности, экономической безопасности, защиты от террористических нападений с использованием беспилотных летательных аппаратов, защиты критической инфраструктуры и др.). Какие-либо методологические рекомендации, как разрабатывать такие стратегии в стране, отсутствуют, поскольку необходим переход на качественно иные методологические платформы.

При разработке стратегии создания «умных городов» среди прочего, необходимо основываться на результатах технологического прогнозирования и оценке технологий, которые планируется применять. Технологическое прогнозирование – изучение направлений развития технологий на основе сценарного подхода и с целью возможного целенаправленного воздействия на формирование лучшего будущего. Отсутствие эффективно функционирующей системы технологического прогнозирования приводит к неэффективному использованию ограниченных ресурсов.

Сценарии предназначены не для представления полного описания будущего, а, скорее, чтобы выделить центральные элементы достижения, желаемого будущего и обратить внимание на ключевые факторы, которые будут стимулировать будущие разработки. Сценарии воспринимаются как инструменты аналитической поддержки принятия решений. При этом рассматриваются перспективы различных заинтересованных сторон в создании и развитии «умного города», вопросы адаптации инновационных систем, экономические и иные аспекты.

Оценка технологий представляет собой всеобъемлющую, систематическую оценку фона и последствий применения технологии [8]. Проблемы технологического прогнозирования и оценки технологий только на первый взгляд имеют отношение к технике. В рассматриваемом, в данной статье, контексте они напрямую связаны с расходованием бюджетных средств.

Как известно, компьютерная техника быстро морально устаревает, и потому, уже сегодня, необходимо закладывать соответствующие траты в бюджеты городов. Не менее значимая проблема связана с организацией экономики «умных городов» с одновременной разработкой профильных цифровых бизнес-моделей. Соответствующую же методологию и экономические параметры муниципалитетам никто не разрабатывает и не предоставляет выбор из альтернативных вариантов экономических действий.

Решения упомянутых в статье проблем существуют. Россия на регулярной основе реализует инфраструктурные проекты, а отечественные ученые, несмотря на проблемы макроэкономики, ведут инновационные исследования. Необходимо срочно пересмотреть финансирование проектов по внедрению сквозных технологий больших данных, нейротехнологий, систем распределенного реестра и т.д. и напрямую связать их с программой развития умных городов.

Кроме того, появляется необходимость совершенного переосмысления зарубежного опыта и творческого его использования при разработке «умных городов». И безусловным условием для создания будущей умной инфраструктуры городов является использование платформенного подхода, когда сервисоориентированные модели базируются на единой технологической площадке, на которой циркулируют данные обо всех уровнях жизнедеятельности. Таким образом «Smart City» – задача глобальная, и подходить к её осуществлению необходимо комплексно.