Ночной мегаполис представляется одним из значимых социокультурных феноменов, оказывающих непосредственное влияние на граждан и сферу их развлечений. Ярким примером города, который никогда не спит и не окунается в темноту даже с наступлением ночи, является мегаполис Москва. Ночью в столице можно посетить множество различных социокультурных мероприятий как развлекательных, так и культурно-просветительных. Помимо очевидных ночных клубов, баров, концертных площадок, фестивалей, антикафе, кинотеатров, квестов, квизов и т.д., в Москве ежегодно проводятся общегородские ночные акции: «Ночь в музее», «Ночь искусств», «Библионочь», «Ночь театров» и «Ночь кино».
Социокультурные практики играют немаловажную роль в вопросах социализации, идентификации и в общем процессе включения индивида в молодежное сообщество и социокультурную среду мегаполиса. Слово «практика», в переводе с греческого означает «действенный». Социологическая интерпретация социокультурных практик соотносятся с концепциями социального действия, потому что действие и даже бездействие представляют собой первичные единицы социальной практики [1, с. 12-19]. Социокультурные практики есть способ самовыражения, самоутверждения, саморепрезентации и самореализации личности. Социокультурные практики – это процесс приобретения и воспроизводства социокультурного опыта на основе освоения и интериоризации культурных норм и ценностей.
Говоря о целевой аудитории ночных социокультурных мероприятий, нельзя не согласиться, что по большей части такие мероприятия посещает молодежь. Сферу развлечений как область жизнедеятельности молодежи изучали такие исследователи как, например, Валерий Андреевич Луков. В своей работе “Теории молодежи: пути развития” Валерий Андреевич рассматривал данную тематику в контексте молодежных субкультур [7]. Также можно увидеть определенные связи социокультурных практик с самоопределением молодежи в работе Левичевой Валентины Федоровны «Социальное самоопределение молодежи» [6, с. 322-324]. Ключевые подходы к рассмотрению ночных компонентов культуры с точки зрения социальных практик отражены в работах П. Бурдье [2], Э. Гидденса [4], И. Гофмана [5], а также в теории социального действия М. Вебера [3, с. 602-624] и Т. Парсонса [8, с. 18-143], которые заложили основу для развития и социологической интерпретации категории социальной практики как совокупности социальных действий индивидов.
Несмотря на плюсы ночных социокультурных практик, некоторые их компоненты могут оказывать противоречивую и даже девиантную форму, связанную с пьянством, употреблением наркотиков, распространением случайных половых связей. Молодежь, отличающаяся, как известно, склонностью к эмоционально-чувственному восприятию окружающей действительности, периодически возникающими аффективными состояниями, нередко становится на путь отрицания моральных и юридических норм.
По мнению отечественных исследователей И. Н. Пятницкой и А. А. Шаталова молодежная субкультура может нести в себе черты девиантной группы, если ее участники проявляют агрессивность по отношению к обществу и вовлекаются в деструктивные практики [9, с.120]. В девиантных молодежных субкультурах на первый план среди групповых мотивов выходит агрессивное поведение, обусловленное конфликтными ценностными ориентациями и социальными установками с другими группами или обществом в целом.
Таким образом, культура ночной Москвы является комплексом взаимосвязанных элементов, способствующих расширению социокультурных практик человека, однако часть этих практик имеет асоциальный характер. Основные причины, которые объясняют вовлечение молодежи в девиантные формы поведения, связаны с рискогенностью среды, в которой протекает адаптация молодежи.
