Музыкально-поэтическая сюжетность баллады в вокальном эстрадном искусстве

Баллада, являясь поэтической и музыкальной формой повествовательного стиха, рассказывает истории различного содержания (одиночество, смерть, войну, злоупотребление наркотиками, политику и религию), как правило, в трогательной, искренней манере. Ключевая цель – рассказать историю, включающую в себя все основные ее элементы: сюжет, персонажей, рассказчика, диалоги, обстановку, драму.

По утверждению О. Зимневой: «Сюжеты в балладах строятся на преступлении, часто на убийстве. Это и придает балладам трагический характер. В былинах и часто в исторических песнях положительный герой торжествует, в балладах же он гибнет, а злодей не получает прямого наказания. Герои в балладах – не богатыри, не исторические деятели, а обычно простые люди; если это князья, то они выведены в своих личных, семейных отношениях, а не в государственной деятельности. В отличие от былин и исторических песен, смысл которых состоит в патриотических и исторических идеях, смысл баллад – в выражении моральных оценок поведения персонажей, в защите свободного проявления чувств и стремлений личности».

Исторически сюжеты лучших образцов баллад были глубоко пропитаны мистической атмосферой, создаваемой присутствием магических явлений и атрибутики. Например, сюжет баллады «Жена Ашерського колодца» так безутешно оплакивает смерть своих детей, что они возвращаются к ней из мертвых в виде призраков; в балладе «Леди Вилли» мать не может избавиться от своего ребенка из-за заклинания ее злой свекрови, чары разрушены благотворным домашним духом; «Великий шелк из Суле-Скерри» рождает у «земной» женщины сына, который, достигнув зрелости, присоединяется к своему отцу-тюленю в море, где вскоре его убивает муж-муж его матери; «Кэмп Овейн» освобождает заколдованную девушку. Встреча демона и девушки происходит в балладе «Леди Изабель и рыцарь-эльф», английскому аналогу баллад, известных голландско-фламандцам как «Гер Халевейн», немцам как «Улингер», скандинавам как «Квиндемордерен», а французам как «Рено ле Туер de Femme». В «Дом плотник» бывший любовник (переодетый демон) убеждает жену оставить мужа и детей и поехать с ним, что, как оказывается, является фатальным решением.

В американской и позднее британской традиции сверхъестественное, как правило, выводится из баллад путем рационализации: вместо призрака покинутой возлюбленной, предстает образ мертвой девушки во сне, который разжигает роковое раскаяния влюблённого. Расставание влюбленных по недоразумению или противодействию родственников, пожалуй, самая распространенная история баллады, например, «Барбара Аллен»: Барбара жестоко отвергает своего возлюбленного за неумышленную ошибку; он умирает от любовной тоски, она – от угрызений совести.

Фрейдистская парадигма (противоречие) жестко действует в балладах: отцы противостоят поклонникам своих дочерей, матери – возлюбленным своих сыновей. Так, сюжет «Трагедии Дугласа» (датская «Рибольд и Гульдборг») рассказывает о сбежавшей паре, которую догоняют отец и братья девушки или «Леди Мейзри», беременная от английского лорда, сжигается ее фанатичным шотландским братом.

Результат любовного романа в балладе не всегда трагичен. Но даже когда настоящая любовь в конце концов вознаграждается, героини таких баллад, как «Дева, избавившись от виселицы» и «Прекрасная Энни», среди других, добиваются счастья после таких горьких испытаний, что цена, которую они платят, кажется слишком большой. Романтический ход вряд ли более плавный во многих балладах, написанных под влиянием дешевого оптимизма бродсайдов, где разведенные влюбленные встречаются, не узнавая друг друга: «незнакомец» сообщает девушке об измене или смерти ее возлюбленного, ее дальнейшее горе убеждает его в ее искренней любви, он доказывает свою личность и берет радостную девушку в жены. Поскольку брак – это завершение, которого так страстно добиваются в балладах, иронично, что большая часть шуточных баллад посвящена сварливым женам («Жена, завернутая в кожу Уэзера») или доверчивым рогоносцам («Наш хороший муж»).

Сюжет преступления и его наказания является достаточно частым в балладах. Одной из особых разновидностей – уголовная баллада, “Iast good nightˮ, исповедь убийцы на эшафоте.

Сюжеты некоторых баллад были заимствованы из средневековых романов. В “Hind Hornˮ и “Thomas Rymerˮ, для баллады взята только кульминационная сцена. В целом, баллады из романов не вошли в традицию из-за их детского, шутливого сюжета.

Неортодоксальные апокрифические легенды, широко распространенные в Средние века, стали источником почти всех религиозных баллад, включая «Иуду», «Гимн вишневому дереву» и «Горку вербу». Искажение библейского повествования не является исключительно британским: среди прочего, русские Баллады о Самсоне и Соломоне, испанский «Паломник к Компостеле», французские и каталонские Баллады о покаянии Марии Магдалены, которые радикально меняют канонические истории.

Исторические баллады датируются в основном периодом 1550-1750 годов, хотя некоторые, такие как «Битва при Оттерберне», посвящены событиям более раннего периода (1388 г.). «Охота на Чевиота», записанная примерно в то же время и посвященна той же кампании, более известна в поздней версии под названием «Чеви Чейз». Детали в исторических балладах обычно не соответствуют действительности через искажение рассказанного сюжета или предвзятые изменения, но они ценны тем, что отражают отношение народа к событиям. Безусловно, наибольшее количество баллад, которые можно отнести к историческим событиям, имеют отношение к местным столкновениям и вопросам регионального, а не национального значения.

Профессиональные баллады. Значительная часть баллад, особенно американских, отражала опасные профессий, такие как мореходство («Рыбная ловля китов Гренландии»), лесозаготовки («Варенье на скалы Джерри»), добыча полезных ископаемых («Катастрофа Авондейла»), выпас скота («Маленький Джо-спорщик»), тяготы пограничной жизни («Путешественник из Арканзаса»). Но мужчины этих профессий также пели баллады, которые не имели ничего общего с их настоящей работой: «Улицы Ларедо», например, известные в версиях для лесорубов и солдат, а также в обычной версии для ковбоев, пиратская баллада «Летающая облако» была очень популярной.

Повествовательные качества музыкальной составляющей баллады могут проявляться по-разному – как на постоянной основе, для усиления эмоционального эффекта, так и эпизодически, для контрастного сопоставления и создания драматургической многослойности и объема. Музыкальное сопровождение часто «расшифровывает» слушателю тот эмоциональный, образный, сюжетный подтекст, который частично отсутствует в художественном тексте, согласно законам повествовательной природы.

Задачами вокалиста как интерпретатора композиций повествовательных жанров является владение особым комплексом исполнительских приемов, связанных с необходимостью выявления всего образного потенциала, который заложен в вокальной композиции (как в текстовой части, так и в музыкальной), а также в ее представление слушателю в индивидуальной исполнительской версии. При этом каждый жанр обладает своей спецификой. Поэтическое повествование в балладе предполагает посредника между его источником и получателем, как и в музыкальном искусстве также существует посредник между автором (композитором) и слушателем [Liu, Xia. (2019). The narrative in vocal music: the genre aspect. Aspects of Historical Musicology. 18. 230-242.].

Процесс синтезирования текста баллады и мелодии обратно взаимосвязаны. Во-первых, поэт-балладист использует мелодию как форму, на которую будут структурированы строфы. Поскольку поэт лишь приблизительно следует мелодии, певец позже адаптирует мелодию под текст баллады, тем самым создавая совершенную форму баллады посредством исполнительской интерпретации. Однако в данном творческом тандеме (поэт-певец) каждый выполняет свою задачу, а именно: на раннем этапе написания песни завершенный текст баллады и ее предполагаемая мелодия находятся в гармоничном единстве в сознании поэта.